19 марта 2016г.
Святочный рассказ – это особый жанр – душевный, читаемый, демократичный. Н.С. Лесков видит творческую задачу в том, чтобы представить читателю духовную пищу на все времена. Его святочные рассказы несут в себе ценный духовный потенциал и обладают таким универсально-философским смыслом, что их чтение доставляет эстетическое наслаждение [1, с. 232].
Н.С. Лесков принадлежит к тем писателям второй половины XIX века, которые характеризует вера в народный дух. Период творчества писателя отличает стремление прозаика найти «позитивные идеалы» в русской жизни и противопоставить их формам подавления личности.
Н.С. Лесков пишет: «Постановка голоса у писателя заключается в умении овладеть языком и голосом своего героя и не сбиваться с альтов на басы. В себе я старался развить это умение и достиг, кажется, того, что мои священники говорят по-духовному, нигилисты – по-нигилистически, мужики – по-мужицки, выскочки – с выкрутасами и т.д. От себя самого я говорю языком старинных сказок и церковно-народным в чисто литературной речи. Меня сейчас только и узнаешь в каждой статье, хотя бы я и не подписывался под ней. Это меня радует. Говорят, что читать меня весело. Это оттого, что все мы: и мои герои, и я сам, – имеем свой собственный голос…» [2, с. 43].
Писатель никогда не был сторонником революционных идей, хотя и признавал насущную необходимость обновления общества. Идею переустройства жизни Лесков связывал прежде всего с идеей нравственного самосовершенствования общества и человека, с мирной победой добра над злом: «Опыт показывает, что сумма добра и зла, радости и горя, правды и неправды в человеческом обществе может то увеличиваться,- и в этом увлечении или уменьшении, конечно, не последним фактором служит усилие отдельных лиц» [2, с. 4]. Судьба писателя драматична, жизнь, небогатая крупными событиями, полна напряженных идейных исканий.
Трудолюбие, честность, простота, бескорыстие – вот качества, отличающие многих героев Н.С. Лескова. Его художественный мир населён чудаками, уникальными оригиналами, обладающими подлинным человеколюбием, творящими добро бескорыстно от всего сердца, ради самого добра.
Обратимся к святочному рассказу Н.С. Лескова «Зверь», который недостаточно изучен литературоведами и критиками.
Центральная проблема рассказа – нравственное формирование главного героя.
Выявим приемы способы создания образа героя, которые являются и средствами реализации названной проблемы рассказа.
1. Детализация
Детализация в литературе не просто интересна, она неизбежна. Говоря иначе, это не украшение, а суть образа. Ведь воссоздать предмет во всех его особенностях писатель не в состоянии, и именно детали замещают в тексте целое. Выбирая ту или иную деталь, автор рассчитывает на воображение, опыт читателя, добавляющего мысленно недостающие элементы. Приведем примеры детализации:
1) «Дядя был в синем шелковом архалуке с вышитыми гладью застежками, богато украшенными белыми филограневыми пряжками с крупной бирюзой.»
2) «Тонкая крепкая палка из натуральной кавказкой черешни»
3) «Огромный каменный дом, похожий на замок. Это было претенциозное, но некрасивое и даже уродливое двухэтажное здание с круглым куполом и с башнею, о которой рассказывали страшные ужасы».
Автор с помощью деталей открывает читателю реалистичную картину современного мира. Читателю даже не приходится додумывать. Он просто принимает действительность такой, какая она есть. Деталь говорит сама за себя. При этом значение детали максимально концентрировано. Читатель поэтапно наблюдает за действиями героя, а автор словно специально подводит его к анализу каждой предметной детали, приходя к вполне определенным выводам.
2. Карнавальная структура является лишь следом той космогонии, которая не знает ни субстанции, ни причинности, ни тождества вне связи с целым, существующим только как отношение и только через отношение. Это зрелище, не знающее рампы; это празднество, выступающее в форме активного действа; это означающее, являющееся означаемым [3, с. 233].
В христианстве Лесков как самое важное для себя выделяет духовность и человечность: оно закрепило тысячелетний нравственный опыт человечества и как бы завещало «пламенеть духу». Но христианство — «это мировоззрение плюс этические нормы поведения в быту, в жизни...Христианство требует ни одного христианского мировоззрения, а действий. Без действий вера мертва».
Такое понимание веры изначально присуще русскому народу. Владимир Мономах в Поучении наставляет:
«Ни затворничеством, ни монашеством, ни недоеданием, которые иные доброжелательные претерпевают, но малым делом можно получить милость божию». Принципом любви и снисхождения к людям руководствуется в своей жизни и протопоп Аввакум [2, с. 7].
Особенностью святок является «карнавальное нарушение привычного строя мира, возвращение к первоначальному хаосу с тем, чтобы из этого разброда как бы вновь родился гармоничный космос, «повторился» акт творения мира» [3, с. 231]. Жесткость и дикость нравов, забвение Божьих заповедей, «внешнее» соблюдение христианской обрядовости при порочных действиях и помыслах, превращение жизни в некое карнавальное действо – греховный замкнутый круг, из которого не может быть выхода.
Отрицательный герой рассказа «Зверь» дядя мальчика-рассказчика исполняет роль жестокого человека. Этот человек немилосердный, беспринципный, слепо гордящийся этими качествами и искренне считающий их выражением мужественной силы и непреклонной твёрдости духа. В построении рассказа частично используется принцип “карнавализации” (термин М.М. Бахтина).
В рассказе изображается незыблемое мироздание со своей «шкатулкой» ценностей и устоявшимися традициями. Рождество в произведении Н.С. Лескова имеет двойную природу: сама христианская драма, раскрывающая суть праздника, и Рождество как обрядовое действо, которое берёт начало в язычестве. Центральным событием в праздновании Рождества в рассказе «Зверь» становится «послеобеденное развлечение для гостей» – травля медведя. Таким образом, происходит сдвиг и переворот привычных законов мира даже на семантическом уровне: Рождеству, воцарению вечной жизни противопоставляется травля медведя. Этот изначально заложенный переворот даёт ходу событий противоположную направленность [3, с. 238]. Происходит резкая антитеза на семантическом уровне. Этот факт позволяет сказать, что в рассказе Н.С. Лескова выдерживается ещё одна установка, предъявляемая к форме святочного рассказа, – наличие нравственного поучения, которое получает герой в ходе произошедших событий. В этом рассказе Лесков также не изменяет своим художественным принципам и отказывается от образа строгого моралиста.
3. Психологизм. Под этим подразумевается углубленное изображение автором душевной жизни, воссоздание смены душевных состояний. По мере развития сюжета герои изменяются. При чтении рассказа невозможно не заметить даже образ медведя, описание которого изменяется по принципу градации. Сначала он шут, потом – шутовской король, и последняя стадия развития его образа – трагически одинокий зверь. Медведь словно с открытой человеческой душой отпущен на волю, он спасён благодаря детской молитве и вере. Человек же, дядя рассказчика, неожиданно преображается духовно: «Дядя моргнул глазами, приложил к ним одною рукою свой белый фуляр, а другою, нагнувшись, обнял Ферапонта, и... все мы поняли, что нам надо встать с мест, и тоже закрыли глаза... Довольно было чувствовать, что здесь совершилась слава вышнему Богу и заблагоухал мир во имя Христово, на месте сурового страха» [2, с. 9].
Это чудесное преображение могло произойти только в рождественское время (святки) – волшебное время, когда чудо входит в жизнь каждого человека, который верит в него.
Своеобразие святочного рассказа Н.С. Лескова не только в специфическом отношении людей к этому времени как к особому. Единичными характеристиками обладают и пространственные образы этого жанра.
Рождественское время – это время, полное надежд и долгожданных чудес. Пространство, где происходят события, может быть невелико: размер маленькой комнаты, маленького дома, крохотного села, но неизменно одно – это пространство души человеческой, где совершается чудо: спасение, надежда и божественная благодать.
Список литературы
1. Лесков А.Н. Жизнь Николая Лескова по его личным семейным и несемейным записям и памятям. М.: Худ. лит., 1984.
2. Лесков Н.С. Легендарные характеры. М.: Советская Россия, 1989.
3. Шульц С.А. Русская литература XIX века и христианство. М., 1990.
