24 апреля 2016г.
Взаимодействие институтов гражданского общества с органами государственной власти (а значит и с представителями правящего класса) исследовали практически все ученые, обращавшиеся к тематике гражданского общества. Классические теории либерализма будь то концепции Гоббса, Локка или Канта обращали внимание на достаточную автономность гражданского общества от государства и рассматривали его в качестве субъекта политики наравне с государством. Представители классической элитологии (В. Парето, Г. Моска, Р. Михельс) рассматривали в качестве движущей силы только одну сторону политического – элиты или правящий класс. Исследователи консервативного толка – отмечали важную роль государства в развитии гражданского общества. Однако события XX века поставили под сомнение возможности гражданского общества как политического субъекта противостоять государству. Следствием стали безудержные потребности в формировании колонии и в результате столкновение интересов накануне Первой Мировой Войны; неспособность гибко реагировать на события накануне и в течение Второй Мировой войны. События холодной войны стали апогеем государственной монополии на политическую власть на определенных территориях. Самое важное то, что даже в стране, которую можно идеальную модели гражданского общества (речь о США), не смогло адекватно реагировать на противостояние с социалистическим блоком.
В 1990-гг тематика гражданского общества снова стала подниматься в отношении тех стран, где коммунистические режимы пали и оппозиция, состоящая из разных политических сил, стала вдруг именоваться гражданским обществом. Этот феномен Б.Г. Капустин рассматривает в своей работе. [2, с. 120-180] Он рассматривает гражданское общество как событие, а не как данность и постоянную политическую величину. Но возвращаясь, к тем историческим аспектам эволюции взаимодействия гражданского общества и политической элиты, необходимо рассмотреть модели взаимодействия. А также прийти к некоторым выводам в теоретическом плане, а именно насколько гражданское общество реально может быть в политике и в механизмах государства на эгалитарных основаниях с представителями политической элиты.
Рассмотрим модели взаимодействия политической элиты и гражданского общества в концепции Сунгурова А. Ю. [4, c. 95-100]
Он считает, что есть три варианта взаимодействия органов власти и гражданских структур:
сотрудничество, отсутствие сотрудничества (игнорирование) и конфликт. Рассматривая эти варианты подробнее, Сунгуров обосновывает и выделяет четыре модели.
1. Партнерское взаимодействие. Органы как федеральной, так и региональной власти принимают нормативные акты, способствующие появлению и развитию независимых общественных организаций, как основы зарождающегося гражданского общества, и предпринимают конкретные действия по поддержки развития таких организаций.
Партнерская модель, при которой государственные органы понимают важность независимых неправительственных организаций и не пытается ими управлять, а участвует в различных формах диалога с НКО, в виде «переговорных площадок» и иных форм. Важным критерием для существования подобной модели является понимания представителями органов власти важности самого феномена общественного контроля.
«Модель архитектора». Организации гражданского общества формируют публичную политику, предлагая повестку дня, а также решения определенных проблем, предлагают и участвуют в реализации реформы конкретных институтов государственной власти, участвуют в создании новых органов государственной власти, обучают и воспитывают чиновников государственных структур
2. Взаимодействие, основное на доминировании власти.
Патерналистская модель. В обмен на политическую лояльность властные структуры обеспечивают определенную поддержку деятельности послушных организаций – путем представления бесплатных помещений или льготной аренды, путем прямого финансирования, оказание преференций при распределении грантов и иными способами.
3. Отсутствие взаимодействия (игнорирование). Модель игнорирования, когда государство не замечает большинства НКО, не мешает, но и не помогает их деятельности. Такая модель может быть реализована в условиях разнообразной негосударственной поддержке деятельности НКО с одной стороны и концентрацией власти на разнообразных политических и экономических проблемах, с другой.
4. Конфронтация. Модель «Борьбы с противником». В рамках этой модели представители государства видят в лице независимых неправительственных организаций, не желающих «встраиваться» в патерналистскую модель, опасность для собственной власти, и стараются осложнить их деятельность или даже их закрывать. При этом финансирование из международных фондов трактуется как превращение такой организации в «агента иностранного влияния».
Важно отметить, что в реальной ситуации всегда существует сочетание нескольких видов подобных моделей, однако в большинстве случаев можно выделить преобладающую модель.
Другая классификация, предложенная Галкиной Е. и Паслер О., выглядит следующим образом:[1]
1. Идеальная модель (Сильное государство – сильное гражданское общество). Не существует в мире.
2. Умеренная деэтатистская модель (умеренно слабое государство – умеренно сильное гражданское общество). Пример – США. С некоторыми оговорками является наиболее функционирующей моделью. В политическом плане является наиболее приспособленной к политической динамике.
3. Умеренная этатистская модель (умеренно сильное государство – умеренно слабое гражданское общество). Страны Европы (в частности Франция) и Латинской Америки. Является эффективной моделью в мирное время. В кризисные события может сублимировать в четвертую или в непредставленную анархическую модель (слабое государство – очень сильное гражданское общество).
4. Этатистская модель (сильное государство – слабое гражданское общество). Большинство незападных стран, аппелирующих к смысловой конструкции «гражданское общество».
Представляется, что последняя модель является наиболее приемлемой в отношении Российской Федерации. Здесь необходимо пояснить два момента.
Первый – культурные-цивилизационные различия стран незападных демократий и авторитарных режимов
позволяют говорить о различных пониманиях гражданского общества. Здесь считаем необходимым сослаться на автора концепции «soft power» (мягкая сила) Джозефа Ная. [3] Он принимает активное участие в Проекте по реформе национальной безопасности США, а значит, он оказывает определенное влияние на политику этой страны. А следовательно его слова могут восприниматься как важные тенденции в политических дискуссиях. Обратим внимание на два его высказывания. Первое – «в Америке мягкая сила это институты гражданского общества, университеты, фонды и — внимание — поп-индустрия". Второе – «Мягкая сила Китая в китайской мечте». Обратим внимание не на суггестивную и прямую направленность высказываний, а на дискурсивное понимание того, что сказал Най. Получается, что мягкая сила, то есть способность осуществления принуждения другой стороны имплицитно, может быть культурно детерминировано. В статье «Мягкая сила Китая в китайской мечте», автор Чен Вэй цитирую Ная, говорит о том, что культурная сфера может быть самым действенным механизмом «soft power».[5] Отсюда следует вывод, что культурное влияние является наиболее важным механизмом проявления себя политически. Таким образом, гражданское общество вполне может выполнять совсем не те, функции, которые выполняет в западных либеральных демократиях.
Второй момент касается России. Относя модель взаимодействия гражданского общества и политической элиты к четвертому типу, мы прежде всего, имеем ввиду непохожесть политической сферы на западную. Значит, необходимо принимать, то, что применение критериев гражданского общества западных либеральных демократий в отношении России не имеет релевантности. Следовательно, необходима разработка иных концепций развития гражданского общества в России. Игнорирование этого феномена (гражданского общества) и исключение его как политического субъекта невозможно, ввиду использования в официальном дискурсе концептов Модерна (государство, гражданское общество, «третий сектор») представителями политической элиты.
Список литературы
1. Галкина Е.В., Косов Г.В., Паслер О.В. Гражданское общество в России: модели, традиции, тенденции развития / Под науч. ред. Г.В. Косова. – Ставрополь: «Ставролит», 2010.
2. Капустин Б.Г. Гражданство и гражданское общество. М.: ГУ-ВШЭ. М., 2011.
3. Най Д. «Гибкая сила. Как добиться успеха в мировой политике». - М.: Тренд, 2006.
4. Сунгуров А.Ю. Гражданское общество и его развитие в России; Государственный университет - Высшая школа экономики, Санкт-Петербургский филиал, 2008.
5. Сайт интернет-портала ИноСМИ // [Электронный ресурс] Режим доступа: URL: http://inosmi.ru/world/20131221/215796739.html (Дата обращения 27.02.2016).
