Новости
09.05.2023
с Днём Победы!
07.03.2023
Поздравляем с Международным женским днем!
23.02.2023
Поздравляем с Днем защитника Отечества!
Оплата онлайн
При оплате онлайн будет
удержана комиссия 3,5-5,5%








Способ оплаты:

С банковской карты (3,5%)
Сбербанк онлайн (3,5%)
Со счета в Яндекс.Деньгах (5,5%)
Наличными через терминал (3,5%)

ПРОБЛЕМА СОЗНАНИЯ: ИСТОКИ И ПУТИ РЕШЕНИЯ

Авторы:
Город:
Санкт-Петербург
ВУЗ:
Дата:
07 февраля 2016г.

Сознание – основа всей человеческой истории, константа, определяющая уникальность нашего бытия. Более двадцати столетий проблема сознания занимает умы мыслителей и ученых. И все же наука, пройдя долгий путь от попыток познания природы души до детального изучения структур мозга, практически не продвинулась в понимании этого феномена. Сознание так и остается тайной для науки и несомненным фактом для каждого человека.

Материально ли сознание, как и тело, или имеет иную, нематериальную природу, относится ли к физическим явлениям, или это феномен духовного порядка? Эти вопросы составляют суть проблемы соотношения души и тела, в современной интерпретации известной как психофизическая проблема. Решая эту проблему, современные ученые зачастую отрицают само существование сознания как явления реальности. Но наша убежденность в своей «сознательности» заставляет вновь и вновь возвращаться к поиску решения проблемы, ставя под сомнение не существование сознания, а правильность постановки самой проблемы.

Прежде, чем говорить о сознании и его месте в реальном мире, уместно будет рассмотреть само понятие реальности, и что, собственно, под ним подразумевается. Под реальностью принято понимать то, что существует в действительности, на самом деле. Действительность – это осуществленная реальность, конкретный факт, который может быть представлен как физическая реальность и как явление сознания. Эти два варианта представления конкретного факта действительности называются объективной и субъективной реальностью.

Объективная реальность определяется через понятие материи, и является предметной областью науки. Наука описывает мир, включая человека, как систему объективно существующих предметов и явлений, находящихся в причинном пространственно-временном взаимодействии, подчиняющемся строгим физическим законам и принципам. Сознание как субъективная психологическая реальность, как внутренний мир человека, в научно-материалистическую картину мира не вписывается. Субъективная природа сознания препятствует рассмотрению его в качестве предмета научного познания, не располагающего методами исследования субъективных феноменов.

Принято считать, что объективная реальность существует независимо от воли нашего сознания и подчиняется строгим правилам, которые называют фундаментальными законами природы. В современной науке под законом природы понимают правило, основанное на результатах регулярных наблюдений и позволяющее делать проверяемый прогноз на будущее.

Сегодня законы природы имеют математическое выражение, они могут быть разной степени точности, но неукоснительно соблюдаются, по крайней мере, при оговоренных условиях. Казалось бы, законы природы – это математическое отражение реальности, существующей независимо от воли наблюдателя. Но мы формируем концепции окружающего мира, наблюдая и размышляя о нем. Возникает вопрос: есть ли убедительные основания полагать, что окружающий нас мир таков, каким мы его видим.

За свою историю научные представления о мире претерпевали ряд революционных преобразований, появлялись новые, казалось бы, более реалистичные модели мира. Создается впечатление, что наука в своем развитии неуклонно движется вперед, к познанию истинного положения вещей, что история цивилизации движется по восходящей линии – к абсолютному и непререкаемому знанию. Так ли это? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к знаменитому примеру двух различных моделей движения небесных тел.

Первая модель, геоцентрическая, была предложена Птолемеем Клавдием во II веке н.э. и описана им в трактате «Альмагест». Птолемей полагал, что Земля имеет форму шара, неподвижна, ничтожно мала в сравнении с расстоянием до небес и находится в центре Вселенной. Все другие небесные тела движутся вокруг Земли по сложным орбитам,  включающим  эпициклы,  подобные  движению «колеса  по  колесу» [11].  Геоцентрическая птолемеева модель не противоречила нашим наблюдениям, так как мы действительно не ощущаем движения Земли, но видим движение звезд и планет. К тому же она соответствовала религиозному воззрению, поэтому была воспринята и церковью, и официальной научной доктриной, стала общепринятой и исправно служила около четырнадцати веков.

В середине XVI века польский астроном Николай Коперник выдвинул альтернативную модель мира, где Солнце неподвижно располагалось в центре Вселенной, а другие небесные тела вращались вокруг него, включая планету Земля. Эта модель встретила ожесточенное неприятие, так как противоречила не только устоявшимся церковным и научным представлениям о мире, но и субъективному опыту каждого человека. В 1633 году в защиту модели Н. Коперника выступил итальянский ученый Галилео Галилей, за что был предан суду инквизиции. Имея могущественного покровителя в лице великого герцога Тосканского, Г. Галилей избежал сурового наказания, но не оставил попыток пропаганды учения Н. Коперника. Авторитет Г. Галилея как ученого был высок, и вышедшая в 1638 году книга «Беседы о двух новых отраслях науки» взволновала умы многих ученых. После долгих и ожесточенных дискуссий модель Н. Коперника все же удалось отстоять, и она была принята как базовая научная модель мира.

Получается, что Птолемей и его последователи ошибались, а сторонники идеи Н. Коперника оказались правы? Это не совсем так. Объяснить наблюдаемое движение небесных тел можно, отталкиваясь как от неподвижности Земли, так и от неподвижности Солнца, поскольку и то, и другое – лишь допущения. Единственное преимущество модели Н. Коперника состояло в том, что при допущении неподвижности Солнца, математические уравнения, описывающие движение других небесных тел, оказываются намного проще (как говорят физики, изящней). Именно поэтому модель Н. Коперника была единогласно принята научным сообществом за основу представлений о мире.

Этот пример наводит на мысль, что нет никакого представления о реальности, не зависящего от устоявшихся мировоззренческих построений, лежащих в фундаменте культуры определенной исторической эпохи, или  от актуальной научной методологии. Модель,  в которой реальность делится на объективную и субъективную, гораздо удобнее для научного познания мира, так как отрицание «раздвоения» реальности в нашем сознании приводит к огромным трудностям в построении научных теорий.

Британский физик-теоретик Стивен Хокинг высказал идею о том, что «не имеет смысла спрашивать, реальна или нет модель мира, важно одно: соответствует ли она нашим наблюдениям. Если каждая из двух моделей соответствует наблюдениям…, то нельзя сказать, что какая-то из них более реальна, чем другая» [13, с. 53]. Согласно этой идее, можно использовать ту модель, которая проще и удобнее в конкретной ситуации. И несущественно насколько модель соответствует действительности, если она согласуется с нашими наблюдениями. Это  применимо  не только  к научным моделям, но  и к сознательным  мысленным  моделям, которые мы для себя создаем, чтобы интерпретировать и понимать повседневность.

Научная модель, которой мы так доверяем, – это упрощенное представление реального устройства мира и протекающих в нем процессов, которое может разительно отличаться от истинного положения вещей. Научная модель мира не догма  и не истина в последней инстанции. «Errare  humanum est» – человеку свойственно ошибаться.

Интересно проследить, как изменялось научное представление о мире, чтобы понять, на каком этапе научного познания мира и человека мы потеряли сознание?

Классическая модель мира появилась и начала формироваться в XVII веке. Ученым, который сформулировал понятие законов природы в их современном понимании, был философ и математик Рене Декарт. Он полагал, что все явления физического мира могут быть объяснены в терминах столкновения движущихся масс, которое подчиняется трем фундаментальным законам. Эти законы выполняются в любом месте и в любое время, причем подчиненность движения тел этим законам не подразумевает их «разумности». Эти  законы природы, исходя из начальных условий, описывают изменение системы объектов во времени.

Похожих принципов придерживался и английский ученый Исаак Ньютон. Он, как и Р. Декарт, считал видимый мир большим механизмом, работающим в трехмерном пространстве, где все события происходят во времени. Материю И. Ньютон считал сплошной и твердой, состоящей из крохотных частиц, которые, как и большие объекты, перемещаются согласно закону тяготения. По его утверждению, все процессы во Вселенной могут быть описаны с такой математической точностью, что если знать начальные условия: скорость объекта, его начальные координаты и вид траектории движения, то можно совершенно точно предсказать его будущее. Этот механистический подход вскоре стал применяться во всех науках. С небольшими изменениями мы привыкли представлять себе мир по ньютоновой модели и сегодня. Сформулированные И. Ньютоном три закона движения и закон всемирного тяготения и сейчас без существенных изменений используются наукой.

Бытует мнение, что именно И. Ньютон лишил Вселенную Божественной обусловленности и свел ее к голой математике. Все как раз наоборот, И. Ньютон настойчиво утверждал, что Вселенную можно понять лишь как творение Создателя, и что ее упорядоченность – результат действия Божественного замысла. В отличие от нас сегодняшних, И. Ньютон не подвергал сомнению существование Бога как архитектора и творца Вселенной. В 1705 году в своем дневнике шотландский математик Дэвид Грегори писал: «Полная  истина  в том, что он (Ньютон) верит в вездесущее Божество в буквальном смысле. Так же, как мы чувствуем предметы, когда изображения их доходят до мозга, так и Бог должен чувствовать всякую вещь, всегда присутствуя при ней. Он полагает, что Бог присутствует в пространстве, как свободном от тел, так и там, где тела присутствуют» [6, с. 134- 135].

Словно предупреждая грядущие поколения от ошибочных выводов, сэр Исаак Ньютон писал: «Такое изящнейшее соединение Солнца, планет и комет не могло произойти иначе, как по намерению и по власти могущественного и премудрого существа. Если и неподвижные звезды  представляют  центры подобных же систем, то все они, будучи построены по одинаковому намерению, подчинены и власти единого: в особенности приняв в соображение, что свет неподвижных звезд – той же природы, как и свет Солнца, и все системы испускают свет друг на друга, а чтобы системы неподвижных звезд от своего тяготения не падали друг на друга, он их расположил, в таких огромных одна от другой расстояниях. Сей управляет всем не как душа мира, а как властитель вселенной, и по господству своему должен именоваться Господь Бог Вседержитель» [8, с. 659].

В начале XVII века ученые решили, что им больше не нужен Бог как отправной пункт в познании мира. Толкование знаний о мире перестало быть прерогативой церковного духовенства. Ученые объявили все невидимое и неизмеримое вымыслом и заблуждением. Многие из них стали не меньшими догматиками, чем служители церкви, проповедуя новую научную истину. Теперь знания следовало получать только путем непосредственного, эмпирического, наблюдения и исследования. Доказательства их истинности представлялись на основе свода согласованных принципов и правил. Наука решительно отвоевала себе ту часть мира, где все ей было подвластно – объективную реальность. Эпоха Просвещения привела к широкому распространению натуралистического взгляда на мир. Материя была признана единственной истинной реальностью. Душа и сознание объявлены если и существующими, то не существенными для науки и человеческой жизни.

Воцарившаяся классическая наука, основанная на положении, что все знания о мире могут быть получены путем непосредственного наблюдения, убеждала, что сознание – это иллюзия, и все видимые нами объекты таковыми и являются в действительности. Но в XX столетии произошли события, которые показали, что это не так. Появился проблеск надежды. Наука, продолжая изучать неодушевленную Вселенную в течение четырех веков, неожиданно для себя открыла удивительные факты. В начале XX века создатели квантовой теории заявили миру, что материя представляет собой энергию в сверхплотном состоянии, что она возникает из информационного поля, больше похожего на сознание. Так была ослаблена мертвая хватка материализма, и возникла принципиально новая наука, известная как квантовая теория.

В процессе разработки квантовой теории ученые-физики столкнулись с экспериментальным подтверждением того, что процесс наблюдения влияет на наблюдаемое явление. До сих пор в научной среде ведутся горячие споры о том, является ли человеческое сознание причиной «схлопывания» и перехода волновой функции в состояние материальной частицы. Ясно одно – наблюдатель не только наблюдает свойство субатомного феномена, но и каким-то образом способствует проявлению этого свойства. Это стирает грань между внешним миром и сторонним наблюдателем, они сливаются в процессе обнаружения (или создания?) окружающего нас мира.

Сегодня этот эффект наблюдения называют «проблемой измерения». В ранних описаниях этого явления использовался термин «сознательный наблюдатель», но в дальнейшем физики вынужденно отказались от сомнительного слова «сознательный», так как в ином случае пришлось бы давать определение сознанию, а это в существующей системе научных взглядов – «трудная проблема».

Одной из теорий, объясняющих «проблему измерения», стала так называемая «копенгагенская интерпретация». Она была сформулирована физиком-теоретиком Нильсом Бором и его коллегами из Копенгагена. Они утверждали: дело не в том, что вы не можете измерить «нечто». Этого «нечто» вообще нет до тех пор, пока вы не начнете его наблюдать. Однако, не все ученые согласны с копенгагенской интерпретацией, например, автор принципа неопределенности, В. Гейзенберг, не решился признать, что до вовлечения в процесс наблюдателя нет никакого «нечто». Он считал, что проблему здесь создает человеческий ум, и назвал процесс наблюдения «актом регистрации результата в уме наблюдателя».

С целью избавления от «сознательной» составляющей квантовой теории, в 1970-х гг. возникла квантовая механика. В этой теории в качестве активного фактора в процессе наблюдения рассматривалось физическое измерительное устройство, а не внимание наблюдателя. Квантовая механика представляет собой попытку выяснить, как можно дополнить уравнение Шредингера, чтобы объяснить изменения субатомных объектов. Другими словами, какие физические факторы необходимо добавить в описание привычной картины мира, чтобы показать, как эти изменения возникают. Так родилась теория множественности миров, которая делает реальность еще нереальнее.

Американский физик Хью Эверетт предложил теорию, по его мнению, решающую «проблему измерения». Он предположил, что при выполнении квантового измерения волновая функция «схлопывается»  и дает не единственный результат, а реализует все возможные исходы коллапсирования в частицу. Создается множество возможных результатов Вселенной – параллельных миров, где осуществляются все возможные квантовые вероятности. Это объяснение вряд ли можно назвать простым, хотя оно и выглядит «изящным». Многие ученые и философы ухватились за эту идею, чтобы удержаться в заданных границах, объясняя феномен сознания.

Другое решение «проблемы измерения» предложено американским математиком Джоном фон Нейманом.

Он разбил процесс наблюдения на три этапа: сначала наблюдатель выбирает вопрос, который он хочет задать квантовому миру. Этот выбор уже ограничивает свободу квантовой системы. На втором этапе происходит развитие состояния волновой функции в соответствии с уравнением Э. Шредингера. На третьем этапе происходит реализация квантового состояния – «схлопывание» квантовой волны [1, с. 123]. Теория Дж. фон Неймана снова ставит результат наблюдения в зависимость, если не от сознания, то от принятия решения наблюдателем. Получается, что такие понятия, как «воля» и «свобода выбора», становятся частью квантового события. Проблема сознания вновь затуманивает простую и ясную картину реальности.

Третье направление – неореализм – основано А. Эйнштейном и его сторонниками. Они утверждали, что «проблема измерения» состоит в неполноте и неточности квантовой теории. А. Эйнштейн верил, что стоит нам обнаружить какие-то «скрытые переменные», и все парадоксы квантовой механики исчезнут сами собой. Неореализм имеет множество сторонников, хотя аргумент от неполноты наших знаний о мире, которые когда- нибудь обязательно восполнятся, выглядит, мягко говоря, неубедительно.

Ученик А. Эйнштейна, Дэвид Бом, в отличие от своего учителя, утверждал, что реальность – неделимое целое, в котором все находится в глубинной взаимосвязи за пределами обычного пространства-времени. Он выдвинул концепцию существования «скрытого порядка» (скрытой, необнаружимой Вселенной), из которого проистекает «явный порядок» (известная нам Вселенная). Бесконечные преобразования этих порядков порождают все разнообразие феноменов квантового мира. Бомовские представления о природе реальности привели к созданию «теории голографической Вселенной». В своей теории Д. Бом полагал, что каждый пространственно-временной участок мира содержит в себе весь порядок вселенной. Все, включая мысли и поступки, произрастает из единой основы, приводя к тому, что любое изменение в одной части мира немедленно сопровождается или отражается в соответствующих изменениях во всех остальных частях.

В любом случае, проблема измерения – лишь умозрительная задача, проистекающая из классического понимания мира.  В  реальности наблюдатель находится не вне,  а внутри  наблюдаемого, примерно  так, как градусник комнатной температуры, опущенный в стакан с ледяной водой, измеряет не температуру воды, а температуру системы «вода-градусник».

Проблема взаимоотношения материи и сознания, актуализированная Р. Декартом, до сих пор не решена однозначно. Сознание пока остается не только за границей классической модели мира, но и выносится за пределы новейшей квантовой теории.

Как бы то ни было, открытия последних десятилетий показали, что классический материализм не так уж непоколебим. Теперь нам известно, что мир состоит не только из твердой материи, есть что-то еще, что дает начало существованию привычной для нас реальности. Наблюдатель не является пассивным, но становится неотъемлемой частью наблюдаемого мира. В понимании мироустройства появляется место, если не идеалистическому, то хотя бы дуалистическому решению проблемы «душа – тело», где сознание обретает, если не ведущую, то существенную роль, в отличие от старого материалистического понимания мира, где нет места сознанию.

Казалось бы, в рамках новых научных представлений о мире должны появляться и новые теории сознания, построенные с учетом накопленных конкретно-научных знаний об устройстве мира, о феноменах мозга и сознания. Как ни странно, этого  не происходит. За редким исключением  современные теории сознания не революционны, а все еще базируются на классических подходах и идеях, которые редко обретают новые интерпретации. В связи с этим, уместно будет вспомнить базовые координаты, в которых выстраиваются постклассические теории сознания.

С позиции материалистического подхода, материя первична, а сознание, чем бы оно ни было, вторично. Таким образом, сознание – это результат активности мозга. Сознание – это ошибка, оно не имеет никакого реального воплощения, это просто свойство или функция нашей биологической системы, нейронных сетей и электрохимических взаимодействий в структурах мозга. Главным вызовом для материализма является объяснение того, как сознание вписывается в материалистическую картину мира, то есть решение проблемы «сознание – мозг».

Первый путь решения проблемы сознания с материалистической позиции – это отрицание существования сознания, его полное устранение из реальности, или элиминация. Самыми известными современными сторонниками элиминативного материализма являются супруги Пол и Патрисия Черчленд. Согласно их позиции, наше обыденное понимание сознания является неверным, и некоторые классы ментальных состояний, определяемые в так называемой психологии здравого смысла, попросту не существуют. В своей статье «Редукция и нейробиологические основы сознания» Патрисия пишет: «Скорее всего, разные науки, изучающие проблему «душа-тело», придут к унифицированным объяснениям. Возможно, в них не будет места «сознанию», потому что из новой системы взглядов оно уйдет так же, как ушли «теплотворная жидкость» или «жизненный дух»» [15, с. 301]. Но отрицание сознания – это, скорее, отрицание самой проблемы, а не попытка предложить ее достойное решение.

Сторонники редуктивного материализма, такие как английский философ и психолог Ю.Т. Плейс, австралийские философы Дж.Дж. Смарт и Д. Армстронг, утверждают, что сознание и мозг – это одно и то же. Сознание – это процесс, протекающий в структурах мозга, а, следовательно, может быть редуцирован до нейронной активности. Сознание и нейронная активность мозга – это два способа описания одной и той же нейрофизиологической реальности. Нейронаука будущего непременно найдет более точные нейрофизические понятия, которые смогут низвести все описания сознания до описания нейронных процессов. По мнению сторонников редукционистских взглядов на сознание, когда-нибудь мы будем говорить на языке точных научных понятий. Например, вглядываясь в морскую глубину, мы, вместо слов «я вижу синеву», скажем: «на зону V4 зрительной коры моего мозга воздействует электромагнитная волна с частотой 40 герц». О, горе поэтам!

Томас Генри Хаксли, английский зоолог-эволюционист, однажды назвавший себя «бульдогом Дарвина», придумал термин «эпифеноменализм» в своей статье «Двухнедельный обзор» в 1874 году. С той поры и до сих пор эпифеноменализм очень популярен. Он признает сознание, но считает, что осознание события в нашей субъективной реальности вызывают физические изменения в сенсорных системах и в мозге. Сознание не играет активной роли в жизни и деятельности человека и является всего лишь эпифеноменом, то есть вторичным или побочным эффектом мозговой активности.

Набирающий сегодня все большую популярность эмерджентный материализм утверждает, что сознание возникает вследствие чрезвычайно высокой степени сложности организации нейронных структур мозга. Если активность мозга достигает наивысшего уровня сложности, то возникает сознание. Сторонник эмерджентного материализма, финский психолог, Антти Ревонсуо считает, что «этот более высокий уровень нельзя низвести до традиционной нейрофизиологии», так как он имеет свойства более высокого порядка (квалиа), «не присутствующие ни в одной нейрофизиологической системе более низкого уровня. Тем не менее, даже более высокие уровни сознания – это чисто физическое явление и часть материального мира» [12, с. 50]. Иными словами, хотя нейроны и системы нейронной активации как таковые начисто  лишены сознания, когда они объединяются в одно многомиллиардное целое, возникает совершенно новое, непредсказуемое явление, субъективное сознание.

Самым известным защитником эмерджентного материализма является американский философ Джон Роджерс Серл, в своей книге «Тайна сознания» он пишет: «Все наши осознанные переживания объясняются поведением нейронов и сами представляют собой эмерджентные свойства системы нейронов» [20, с. 22].

Дж. Серл сформулировал собственный подход к сознанию, который назвал «биологическим натурализмом». Согласно этому подходу, сознание – биологический феномен, продукт сложной деятельности мозга. Все феномены сознания являются динамичными свойствами нейронных систем, однако они обладают уникальной функцией субъективности. Поэтому сознание трудно свести просто к объективной деятельности мозга. В отличие от крайних материалистов, Дж. Серл относится к феноменальному сознанию серьезно. Он утверждает, что процессы, происходящие в мозге, вызывают состояния сознания, но не дает ответа на вопрос, как именно это происходит. По его мнению, феномен, который должна объяснить теория сознания, – это единая, качественная субъективность. Сознание является единым в том смысле, что содержание сознания всегда встроено в целостное поле, где каждый отдельный фрагмент сознания, например боль в руке, аромат цветка, связаны друг с другом и формируют моментальный кадр целостного переживания. По Дж. Серлу, искать объяснение сознания, значит искать нейрональный механизм «общего поля сознания» [21].

На первый взгляд убедительная теория Дж. Серла в прах рассыпается, когда нужно дать научное объяснение возникновению сознания, описывающее именно то, что происходит, когда появляются эмерджентные свойства.

Известный австралийский нейрофизиолог Джон Кэрью Экклз высказал идею о том, что на основе анализа деятельности мозга невозможно выяснить происхождение психических явлений, и этот факт легко может быть истолкован в том смысле, что психика вообще не является функцией мозга. По мнению Дж.К. Экклза, ни физиология, ни теория эволюции не могут пролить свет на происхождение и природу сознания, которое абсолютно чуждо всем материальным процессам во Вселенной [17]. Духовный мир человека и мир физических реальностей, включая деятельность мозга, совершенно самостоятельные миры, которые лишь взаимодействуют и в какой-то мере влияют друг на друга. В статье «Эволюция мозга: создание личности» Дж.К. Экклз пишет: «Я считаю, что загадка человеческой жизни попирается научным редукционизмом с его утверждениями о том, что «многообещающий материализм» рано или поздно объяснит весь духовный мир процессами, происходящими в нейронах. Эту идею следует рассматривать как суеверие. Необходимо признать, что мы также и духовные существа, обладающие душами и живущие в духовном мире, – равно как и материальные существа, обладающие телами и мозгом и существующие в физическом мире» [17, с. 241].

Особое место в ряду теорий сознания занимает функционализм, занимавший ведущие позиции вплоть до начала XXI столетия. Этот подход, решая проблему сознания, не идентифицирует сознание ни с материальной, ни с духовной субстанцией. Функционализм исходит из того, что сознание нужно искать в области сложных причинно-следственных связей между элементами. Причем, состояние сознания определяется не столько природой элементов, вступающих во взаимодействие, сколько совокупностью связей между ними. Функционалисты говорят, что сознание выполняет функции обработки информации, аналогичные компьютерной программе, а с мозгом соотносится так, как программное обеспечение (софт) с компьютерным «железом» (хард).

Первым преимуществом функционализма является тот факт, что он может описать сознание, даже не упоминая о мозге. По мнению приверженцев данной точки зрения, сознание не зависит от мозга, поскольку сознание как абстрактная функциональная структура, может быть запрограммирована в компьютере, в результате чего последний обретет «искусственный интеллект», или сознание, подобное человеческому. Второе, воспринятое «на ура», следствие функционализма заключалось в том, что забрезжила надежда освободить сознание из плена смертного тела, скопировав его на какой-либо носитель, тем самым даруя ему своего рода бессмертие.

Одной из самых обсуждаемых сегодня теорий сознания, построенных с позиции функционализма, является теория «множественных проектов» американского философа Дэниэля Деннетта. Согласно определению Д. Деннетта, сознание – это та часть обрабатывающейся информации, к которой у человека есть доступ. Чтобы человек имел доступ к информации, он должен быть способен выразить эту информацию в преднамеренном поведении, особенно в вербальном поведении. Основная задача исследователя сознания, по Д. Деннетту, состоит в том, чтобы собрать вербальные отчеты испытуемого, описывающие то, что он переживает. Такие объективные вербальные данные – нарративы – помогут исследователю получить надежные данные о сознании. Д. Деннетт утверждает, что кроме нарративов, которые мы создаем, не существует никакого внутреннего субъекта или «Я», не существует никакого внутреннего мира или центра сознания в мозге и нет никаких квалиа. Нам может казаться, что содержание сознания представлено нам как единый внутренний мир, но на самом деле такого мира объективно не существует ни в мозге, ни где-нибудь еще [16]. Эти выводы теории Д. Деннетта подвергаются серьезной критике. Его знаменитой книге «Объясненное сознание» оппоненты дали другое название: «Сознание, уничтоженное объяснением».

Функционализм, казалось, был той самой моделью сознания, которая могла всех примирить. Но вскоре стало ясно, что и он не может убедительно описать человеческое сознание, потому что он не учитывает собственно сознание! Он не принимает в расчет субъективную качественную реальность, которую мы переживает в своем сознании. Как можно составить компьютерный алгоритм, в котором адекватно были бы отражены качественные переживания тонкого аромата духов, наивысшего счастья или давящей тоски?

Так или иначе, современные материалисты утверждают, что сознание, это удивительное явление Вселенной, нужно искать в человеческом мозге. Если это так, то сознание весит приблизительно один килограмм шестьсот грамм, и, по образному выражению американского нейробиолога Эндрю Ньюберга, «по размеру примерно соответствует большой головке цветной капусты, а по цвету и консистенции напоминает большой шар крайне прочного тофу» [7, c. 16].

Таким образом, главной проблемой материалистов являются ответы на вопросы: как с данной позиции объяснить связь мозга и сознания, и каким образом мозговые структуры производят ментальный опыт?

Действительно, многие факты, накопленные медициной и нейронауками, свидетельствуют о связи сознания и мозга. Например, известно, что различные локальные повреждения  мозга вызывают  нарушение психических функций вплоть до полной потери сознания. Исходя из этого, нужно признать, что нормальная работа мозга – необходимое условие существования сознания. Но из этого отнюдь не следует, что мозг – это и достаточное условие для человеческого сознания. Кроме того, весьма трудно объяснить, каким образом нейрональная система мозга генерирует сознательный опыт, и почему это происходит. Ответы на эти вопросы и составляют суть «трудной проблемы сознания».

По данным науки, мозг состоит приблизительно из 100 млрд. нервных клеток – нейронов. У каждого нейрона до 10000 синапсов, через которые, предположительно, осуществляется связь между нейронами. Объединенные (связанные) нейроны образуют нейрональные сети. Однако нейросети не обособлены, и они взаимосвязаны. Фундаментальное правило нейрофизиологии гласит, что нервные клетки объединяются в некие действующие комплексы, отвечающие за то или иное наше действие или переживание. Таким образом, вся наша жизнь должна отражаться в структуре нашего мозга.

Как объяснить тот факт, что нейронный комплекс одного человека способен «познать боль чрезмерной нежности», а нейросети других людей способны это понять? Ведь если сознание – производная мозга, а мозг каждого человека строго индивидуален, то наш сознательный опыт должен быть уникален, неповторим. А, значит, вряд ли каждый из нас сможет понять переживания другого человека адекватно. Но это не так. И поэт способен создавать образы своих внутренних переживаний, и мы способны их прочувствовать, сопереживать им.

Изучая мозг человека, ученые открывают новые удивительные его свойства. Американский психиатр, доктор медицины Норман Дойдж в своей книге «Пластичность мозга» приводит факты, подтверждающие способность мозга реорганизовывать самого себя за счет формирования новый нейронных связей на протяжении всей жизни человека. Этот феномен он называет пластичностью мозга. Он говорит: «Идея о том, что мозг способен менять собственную структуру и функционирование, благодаря мыслям и действиям человека, − самое важное нововведение в наших представлениях о человеческом мозге, начиная с тех пор, как впервые была обрисована в общих чертах его анатомия и работа его основной структурной единицы – нейрона. Это – революция! И она будет иметь принципиально важные последствия» [5, c. 27].

Сегодня практически никто из ученых, изучающих мозг, не сомневается в его нейропластичности – способности к постоянным изменениям. Этот факт свидетельствует против теорий, утверждающих мозг источником сознания. Если структура мозга постоянно изменяется, значит и в нашем внутреннем «Я» должны происходить качественные изменения. Но принято считать, что «ядро» нашей личности неизменно. Если допустить, что личность постоянно трансформируется вслед за мозговыми структурами, то можно прийти к заключению, что понятие «личность» не существует так же, как и понятия «сознание». И тогда «Я» − это всего лишь мой мозг. Почему же он задает себе вопрос: кто я? Почему мозговые процессы не происходят в бессознательной «темноте»? Почему мы несем моральную и юридическую ответственность за работу своего мозга, который является генетически определенным, и на его функционирование мы сознательно влиять не можем?

Наше субъективное убеждение, что сознание живет в нас самостоятельной жизнью, и скорее оно руководит мозгом, чем наоборот, вступает в определенное противоречие с данными нейронаук.

На сегодняшний день  накоплено  множество  подтвержденных фактических данных о  мозге  человека, которые сложно объяснить с точки зрения материализма. К примеру, американский нейропсихолог Карл Прибрам утверждает, что мозг подобен голограмме, каждая часть которой содержит полную информацию о целом. Согласно идее К. Прибрама, наш мозг голографически связан не только с нашим телом, но и со всей окружающей реальностью. То есть, наше осознание реальности не просто существует в мозге, а выходит за его пределы, чтобы взаимодействовать с остальной частью реального мира [10].

При измерении электрической активности человеческого мозга во время выполнения или воображения какого-либо действия учеными установлен факт, что мозг не делает различия между тем, что человек реально видит и тем, что он воображает. Этот феномен открыл в 1929 году доктор медицины Эдмунд Джекобсон, создатель техники прогрессивного  нервно-мышечного расслабления. Сегодня этот метод положен в основу визуальных тренировок спортсменов и успешно используется при подготовке к ответственным соревнованиям.

Все эти факты свидетельствуют о неоднозначности взаимосвязи мозга и сознания. Остается слишком много вопросов, на которые трудно дать исчерпывающие ответы с позиции материализма.

Другая классическая позиция – дуализм – утверждает, что сознание и материя – равноправные явления реальности, но имеющие различную и не сопоставимую природу. Они представляют собой две принципиально разные субстанции, каждая из которых функционирует по своим законам. Сознание отделено от материального мира, существует само по себе, непознаваемо и таинственно.

Классическая теория дуализма принадлежит перу Рене Декарта. Будучи верующим человеком – человеком своего времени – Р. Декарт полагал, что причиной, как законов природы, так и всего мира, является Бог. Он считал, что сознание и материя принципиально различны и отделены друг от друга. Человеческое сознание является центром интеллекта и разума, которые предназначены для анализа и понимания. Областью научных исследований для Р. Декарта  была только  материальная Вселенная – Природа. В ней он видел «машину», работающую в соответствии с определенными законами, которые могли быть сформулированы математически. Человеческое тело он также рассматривал как часть материального мира, механизм, который можно изучать с помощью законов механики.

Именно Рене Декарт одним взмахом пера рассек единую реальность надвое, на дух и материю. Он писал:

«Нет ничего, включенного в понятие тела, что относилось бы к сознанию, и нет ничего в сознании, что принадлежало бы телу» [4, с. 3]. Этот принцип разделенности сознания и тела, который утвердил в науке Р. Декарт, стал в дальнейшем настоящим камнем преткновения на пути изучения сознания человека. Главный вопрос, который встает перед дуализмом: какие отношения существуют между физическим материальным миром и нефизической ментальной субстанцией.

В авангарде современных дуалистических теорий стоит «натуралистический дуализм» австралийского философа Дэвида Чалмерса, автора термина «трудная проблема сознания». Он утверждает, что науке не под силу решить эту трудную проблему. В своей книге «Сознающий ум» Д. Чалмерс утверждает, что такие феномены, как субъективные переживания или квалиа, невозможно объяснить на основании лежащих в их основе физических явлений или механизмов. Он пишет: «сознание – такая черта мира, которая выходит за пределы его физических черт» [14, с. 162]. Наука не может сказать нам, что такое сознание, и почему оно существует. Но она должна объяснить, как сознание связано с другими явлениями мира, например, с нашим мозгом. Следовательно, психофизические законы должны стать основным элементом теории сознания.

Д. Чалмерс предлагает считать сознательные феномены фундаментальными элементами Вселенной, такими же, как масса, вращение, сила тяжести, скорость света или отношения между массой и энергией. Чтобы показать, что феноменальное не является необходимым элементом физического, Д. Чалмерс прибегает к аргументу от существования зомби. Если представим мир, физически идентичный нашему, но лишенный сознания (все его обитатели – зомби), то феноменальное сознание не является частью материального мира. Так Д. Чалмерс сам попадает в «ловушку» трудной проблемы, поскольку, если сознание отделено от физического, то каким образом оно может влиять на физические явления.

Теория Д. Чалмерса включает в себя элементы панпсихизма, так как он считает, что феноменальное присутствует в очень простой форме во всех событиях во Вселенной, содержащих информацию. Информация связана с сознанием и имеет два аспекта: физический и феноменальный. Таким образом, феноменальные свойства –     это неотъемлемый элемент информации. В человеческом мозге информация организуется более сложным образом, чем в других физических системах. По Д. Чалмерсу, это и есть фундаментальный психофизический принцип [14]. Г. Фехнер, проповедовавший панпсихизм, когда-то заметил, что приятно было бы жить в мире, населенном бесчисленными центрами сознания. К сожалению, эту идею невозможно доказать эмпирически. Теория Д. Чалмерса также не дает ответа на вопросы, им же и сформулированные: где находится наше сознание? Как мы, будучи материальными телами, осуществляем с ним связь? Какие именно структуры нашего организма связаны с сознанием? Дуалистическое понимание мира, с его разграничением реальности, не решает «трудную проблему сознания», также как и материализм.

С точки зрения идеализма: сознание – это фундаментальная реальность. Материя – лишь проявленность этой сознающей реальности. Таким образом, легко преодолевается психофизическая проблема как противопоставление сознания и внешнего, материального мира, поскольку материя есть инобытие сознания. Идеалистическое понимание сознания базируется на идее о том, что сознание – это вечная и всеобъемлющая духовная субстанция, действительная и единственная реальность, создающая все многообразие мира. Предметный мир – это порождение мира духовного, а человеческое сознание – это одно из проявлений духовной субстанции. Так разрешается проблема взаимоотношения сознания и мозга: они представляют собой различное проявление одного и того же единого начала.

Идеалистическое направление в философии делится на субъективный и объективный идеализм в зависимости от того, считается ли первичным сознание отдельного индивидуума (субъекта), или же сознание «вообще», превращенное в надындивидуальное сознание, мировой разум, универсальную волю и т. п.

Родоначальником субъективного идеализма в западной науке считается английский философ Джордж Беркли. По его мнению, в первичном ощущении существуют только осознанные ментальные переживания, и суть воспринимаемых вещей заключается в том, что они воспринимаемы, то есть не существуют вне нашего восприятия. По учению Дж. Беркли только дух существует на самом деле, весь же материальный мир является одним обманом наших чувств.

Сегодня основные положения субъективного идеализма выражены в форме  теории виртуальной реальности. Одним из сторонников этой концепции является Стивен М. Легар, английский исследователь сознания, гештальт-психолог. В предисловии к своей книге «Мир у нас в голове», он пишет: «В один прекрасный день новая догадка поразила меня как удар молнии, в форме яркого образа в моем воображении. Внезапно перед своим взором я увидел, что мир, который я вижу вокруг, в том числе и образ меня самого, сидящего на стуле, – это образ, возникший у меня в голове, и поэтому он не может находиться вне моей головы» [19]. По мнению С.М. Легара, мы живем в иллюзорной, виртуальной реальности, которая создается в нашем мозге, по аналогии с известным голливудским фильмом «Матрица». Существует только некое «Я», а все остальное – лишь образы в сознании этого «Я». Трудно найти аргументы против теории виртуальной реальности, ее авторам остается только ответить на вопрос: кто этот «Я»?

Объективный идеализм признает существование материального мира, но утверждает первоосновой объективное, потустороннее сознание – «Бог», «абсолютный дух», «мировой разум» и т.д. В современной философии объективный идеализм, как правило, сливается с теологией и является своеобразной философской основой религии.

Религиозное мировоззрение не принимается официальным научным миром, хотя, вопреки бытующему мнению, среди религиозных деятелей немало признанных выдающихся ученых. В.Ф. Войно-Ясенецкий, профессор медицины и епископ Русской православной церкви, в своей книге «Дух, душа и тело» писал: «имеем ли мы право предположить, что со временем будут открыты такие формы бытия материи (вернее, энергии), которые по своим свойствам еще с гораздо большим основанием, чем электричество, должны быть названы полуматериальными? А само понятие «полуматериального» содержит в себе признание существования и

«нематериального». Где же основание к тому, чтобы отрицать законность нашей веры и уверенности в существовании духовной энергии, которую мы считаем первичной или первородительницей всех физических форм энергии, а через них и самой материи?» [2, с. 7]. По убеждению В.Ф. Войно-Ясенецкого, Божественной любовью и Словом Божиим дано начало всем другим формам энергии, которые, в свою очередь, породили частицы материи, а через них и весь материальный мир. Любовь Божия создала и весь духовный мир, разум человеческий и весь мир духовных психических явлений.

Согласно В.Ф. Войно-Ясенецкому, духовной энергией проникнута вся неорганическая природа, все мироздание, но только в высших формах развития эта энергия достигает значения свободного, самосознающего духа. Акты сознания складываются из восприятий органов чувств, органических ощущений нашего тела, восприятий от нашего трансцендентного существа, восприятий из внешнего духовного мира и воздействий нашего духа. Акты сознания, связанные с мыслями, чувствами и волей, находятся в беспрерывном движении, в них всегда участвует наш дух, определяя и направляя их. В свою очередь, дух растет и изменяется от деятельности сознания, от его отдельных актов и состояний [2, с. 23].

«В самосознании, – пишет В.Ф. Войно-Ясенецкий, – жизнь духа тесно переплетается с теми психическими актами, которые общи человеку и животным, то есть с органическими ощущениями и чувственными восприятиями: эти последние, в свою очередь, неразрывно связаны с жизнью тела, особенно мозга, и исчезают со смертью тела. Поэтому примитивная душа животных смертна, как смертны и те элементы самосознания человека, которые исходят  из умершего тела (органические и чувственные восприятия). Но бессмертны те элементы самосознания, которые связаны с жизнью духа. Бессмертен дух, который, может существовать без связи с телом и душой. Материалисты отрицают бессмертие души именно потому, что ничего не хотят знать о духе. А о бессмертии самосознания, понимаемого чисто физиологически, мы и не говорим» [2, с. 24]. Человеческий дух бессмертен, поскольку он есть дыхание Духа Божьего. Вся природа являет великий закон постепенного и бесконечного совершенствования форм, и невозможно допустить, чтобы высшее совершенство, достигнутое в живой природе – духовность человека – не имело дальнейшего развития за пределами земного мира. «Дух человеческий имеет общение с миром трансцендентным, вечным, живет в нем и сам принадлежит вечности» [2, с. 41]. По мнению В.Ф. Войно-Ясенецкого, главным препятствием к признанию бессмертия души для неверующих является дуалистическое воззрение на душу и тело, понимание души как особой сущности, связанной с телом только при его жизни. Человек имеет трехчастное существо – дух, душа и тело в нем соединены слитно, нераздельно. Но дух выступает за пределы нашего тела, он есть сумма нашей души и части ее, находящейся вне границ нашего сознания. В бессмертном духе человеческом продолжается вечная жизнь и бесконечное развитие после смерти тела и прекращения деятельности души [2, с. 42].

Несмотря на то, что многим современным ученым идеалистическое толкование мира кажется абсурдом, его очень трудно логически опровергнуть. Вместе с тем, метафизический постулат позволяет объяснить ряд важных и во многом загадочных свойств субъективной реальности. Например, способность человеческого сознания восходить к общим абстрактным идеям, не зависящим от эмпирического опыта, способность к творческому воображению, свободу воли и самоподчиненность нравственным ценностям. Способность к бескорыстной и жертвенной любви, интуиции и высокому духовному просветлению. Все эти вопросы трудно решаются в современных материалистических и дуалистических концепциях сознания.

Верующие люди знали всегда, что за пределами реальности, которую воспринимают наши органы чувств, существует другая более важная реальность. Из нее исходят все феномены нашего внутреннего мира, и она связана с человеческим сознанием, с душой. Материальный мир представляет собой некий поверхностный, вторичный уровень этой реальности.

Современная физическая наука предлагает нам такую модель мира, которая не только совместима со всеми религиозными взглядами, но и одобряется многими учеными, среди которых и психологи, и биологи, и нейрофизиологи, и философы, и представители других гуманитарных и естественных наук. К примеру, доктор медицины, специалист в области ядерной медицины, психиатр и рентгенолог, Эндрю Б. Ньюберг, говорит: «Нам необходимо тщательно исследовать отношения между сознанием и физической Вселенной. Возможно, материальный мир – производный от сознания, возможно, сознание – это основной материал Вселенной» [1, с. 75].

Идеалистическая модель мира и сегодня трудно принимается официальной наукой. Понятия души и духа все еще находятся «вне закона». Даже писать на эти темы многие ученые стыдятся, дабы не прослыть «ненаучными» людьми. Несмотря на это, новые представления о мире, поддерживаемые ведущими физиками- теоретиками, дают надежду, что и официальная наука, наконец, придет в сознание.

Сегодня многие физики и философы активно выступают за включение категории сознания в рамки новой научной парадигмы. Ник Герберт, доктор философии в области экспериментальной физики в Стэнфордском университете, полагает, что сознание – это самостоятельный фундаментальный процесс, свойственный природе и столь широко распространенный в ней, как свет или электричество, и добавляет, что сознание для науки является «интеллектуальной черной дырой» [18, с. 23; 224].

Английский физик-теоретик Роджер Пенроуз выдвинул оригинальную квантовую теорию сознания, основанную на исследовании микрососудов мозга, где, по его мнению, осуществляется «схлопывание» квантово- волновой функции. Сознание, по утверждению Р. Пенроуза, реально существующий феномен, который допускает научное описание и играет в физическом мире как пассивную, так и активную роль. При этом пассивный и активный аспекты сознания автор считает «двумя сторонами одной монеты». Феномен сознания возникает при условии протекания в мозге неких физических процессов «невычислительного характера». По идее Р. Пенроуза,

«Следует допустить, что подобные гипотетические невычислительные процессы должны протекать и в неодушевленной материи, поскольку живой человеческий мозг, в конечном счете, из этой самой материи и состоит и подчиняется тем же физическим законам, каким подчиняются все неодушевленные объекты во Вселенной. [9, с. 344]. Характеристикой, которая по достижении определенного значения обусловливает проявление сознания, является некая разновидность тонкой физической организации. Эта тонкая организация в процессе своего становления должна была так или иначе научиться использовать некий неизвестный науке пока ингредиент, непременно присутствующий в поведении обычной материи. «То, что мы не наблюдаем его проявлений, – говорит Р. Пенроуз, – означает лишь, что мы не туда смотрим» [9, с. 359].

Согласно научному формализму, математически и экспериментально подтвержденные положения квантовой физики о мироустройстве вроде бы должны быть истинными, однако они настолько невероятны и парадоксальны, что ученые просто не могут в них поверить, не могут признать их «действительно» истинными. Именно это и не дает науке сформулировать сколько-нибудь достоверную картину мира. На сегодняшний день существует множество возможностей изменить нашу уже и так широкую научную картину мира, превратить ее в нечто, совершенно отличное от того, к чему мы успели привыкнуть за прошедшие столетия. Настало время для того, чтобы на основе достижений мысли ученых, философов, теологов и духовных мыслителей расширить границы научного познания, включив в них утраченные духовные составляющие человека и мира.

Роджер Пенроуз в своей книге «Тени разума», говоря о сознании как о нашей духовной сущности, пишет:

«Я твердо убежден (и основано это убеждение на строго научной аргументации) в том, что в современной научной картине мира отсутствует один очень важный ингредиент. Этот недостающий ингредиент совершенно необходим, если мы намерены хоть сколько-нибудь успешно уместить центральные проблемы мыслительных процессов человека в рамки логически последовательного научного мировоззрения. Я утверждаю, что сам по себе этот ингредиент не находится за пределами, доступными науке, хотя в данном случае нам, несомненно, придется в некоторой степени расширить наш научный кругозор» [9, с. 27-28].

Какие же можно сделать выводы из всего сказанного? Во-первых, утверждение о познаваемости мира ставится под сомнение. Американский физик-теоретик, один из создателей теории струн, Брайан Грин в своей книге «Элегантная Вселенная» пишет: «Возможно, однако, что существует предел познания. И существование этого предела мы будем вынуждены признать после того, как достигнем самого глубокого уровня понимания, который может предложить наука, а некоторые черты Вселенной все же останутся необъясненными. Может быть, нам придется принять, что определенные черты Вселенной таковы, каковы они есть, лишь вследствие стечения обстоятельств, случая или божественного предопределения. Успех научного подхода в прошлом дал нам смелость думать, что, обладая достаточным количеством времени и прилагая достаточные усилия, мы сможем раскрыть загадки природы. Однако столкновение с абсолютным пределом научных объяснений, а не с техническим препятствием или с текущими границами человеческого понимания, которые постепенно расширяются, будет шоком, к которому опыт прошлого не может нас подготовить» [3, с. 248].

Во-вторых, сознание не только является самостоятельным феноменом реального мира, но, возможно представляет собой фундамент не только жизни человека, но и жизни известной нам Вселенной.

Живое, бесконечно самовозобновляющееся сознание проявляется через континуум уровней (или слоев). От самого неопределимого, или чистого сознания, через тонкие, но ощутимые, уровни (квантово-волновые, субатомные, атомные, молекулярные, клеточные) до уровня плотной материи. В этом континууме один и тот же материал Вселенной проявляется  через различную «частоту вибрации»,  создающую различные уровни плотности. Одновременно существуют различные уровни реальности: макроскопический мир, который мы наблюдаем и в котором существуем; клеточный мир; молекулярный мир; квантовый мир; единое волновое поле. Человек существует одновременно во всех этих мирах. У каждого из этих миров свой язык, своя математика. Тонкие миры пронизывают все надстоящие, составляют их основу, а также дополняют друг друга.

Поверхностные уровни кажутся нам абсолютно реальными, но в сравнении с более глубокими уровнями они являются не вполне реальными, так как находятся дальше от «ядра». Все эти уровни истинны и существуют в нераздельном единстве и целостности. Каждый из этих миров – настоящая реальность, все они – истина.

Сознание – это тонкий уровень реальности, ее «ядро». А все другие уровни – его производные. В соответствии с копенгагенской интерпретацией сознание создает реальность. Остается выяснить, какое это сознание?

Если бы все наши мысли и намерения немедленно воплощались в жизнь – в одно прекрасное время мы бы оказались на разрушенной и опустошенной планете. Можно сказать так, Природа или Бог, кому как больше нравится, защищает нас от нас самих. Думается, что законы, в соответствии с которыми наше сознание взаимодействует с реальностью, известны всем как «заповеди» и отражены в простой формуле: «Дух творит себе форму».

Сознание каждого человека «творит» ту реальность, в которой он живет. Следствием принятия принципа «я творю свою реальность» является принятие ответственности за все, что происходит в моей жизни, на себя. Вряд ли можно поверить, что высказанные нами намерения, немедленно реализуются, но возможно, что сама Вселенная находит способ осуществить их в непротиворечивой форме. Сознание индивидуума постоянно сканирует все возможности, а затем коллапсирует, реализует выбранную возможность. А как эта возможность будет воплощаться в реальности, дело сверхсознания Вселенной. Если уж ему под силу создавать самовоспроизводящиеся и сознательные формы жизни, то все остальное – мелочи.

Возможно, идея о множественности миров, в каждом из которых реализуется одна из возможностей, в определенном смысле согласуется с идеей об иерархии множества сознаний. В соответствии с этой идеей, реализуется та вероятность событий, которая соответствует основному вектору намерений, сложенному из наших сознаний и сознания Абсолюта. И выбор окончательного варианта реальности не за суммой человеческих сознаний, а за все определяющим сознанием Творца.

Профессор Брайан Грин пишет в своей книге: «И в то время как наши взоры обращены в будущее в предвкушении грядущих чудес, мы можем оглянуться назад и изумиться проделанному  пути. Поиск фундаментальных законов Вселенной – это определенно человеческая драма, которая укрепила разум и обогатила дух людей. Мы все, каждый по-своему, искатели истины, и мы все жаждем ответа на вопрос, зачем мы в этом мире. Удастся ли кому-нибудь из наших потомков получить полную картину Вселенной во всей ее ослепительной красе? Мы не можем этого предсказать. По мере того как каждое новое поколение взбирается немного выше, мы понимаем изречение Якоба Броновски: «В каждом веке есть поворотный момент, новый способ видения и признания согласованности мира». И так как наше поколение уже восхищается новым видением Вселенной – нашим новым способом признания согласованности мира, мы выполнили часть задачи, построив свою ступеньку на лестнице, ведущей человека к звездам» [3, с. 249].

Чтобы изменить научную парадигму необходимо расширить личное мировоззрение и воспринимать жизнь более полноценно, нужны новые более глубокие знания и представления о себе и мире. Это значит, необходимо сломать привычные стереотипы, испытать новые эмоции, увидеть мир за границей того, во что мы привыкли верить. Возможно, тогда мы вновь сможем поверить в высший смысл человеческого бытия, в свою неслучайность в разумной, одушевленной Вселенной, как однажды поверили, что «Бог мертв», а мы – всего лишь живые винтики в холодном и бездушном мировом механизме. Или нет?

 

Список литературы

1.      Арнтц У. Кроличья нора, или что мы знаем о себе и Вселенной. – М., 2013. – 448 с.

2.      Войно-Ясенецкий В.Ф. Дух, душа и тело. – Брюссель, 1978. – 68 с.

3.      Грин Б. Элегантная Вселенная. Суперструны, скрытые размерности и поиски окончательной теории. – М., 2004. – С. 248-249

4.      Декарт Р. Сочинения в двух томах. – Т. 2. – С. 3

5.      Дойдж Н. Пластичность мозга. – М., 2013. − С. 27

6.      Кузнецов Б.Г. Ньютон. – М., 1982. – С. 134-135

7.      Ньюберг Э., Д'Аквили Ю., Рауз В. Тайна Бога и наука о мозге. Нейробиология веры и религиозного опыта.– М., 2013. – С. 16

8.      Ньютон И. Математические начала натуральной философии / Собрание трудов академика А.Н. Крылова.VII. – М.-Л., Изд-во Академии наук СССР, 1986. – С. 659

9.      Пенроуз Р. Тени разума: в поисках науки о сознании. – Москва-Ижевск, 2005. – 688 с.

10.   Прибрам К. Языки мозга. Экспериментальные парадоксы и принципы нейропсихологии. – М., 2010. – 464 с.

11.   Птолемей К. Альмагест. Математические сочинения в тридцати книгах. – М., 1998. – 672 с.

12.   Ревонсуо А. Психология сознания. – СПб., 2013. – С. 50

13.   Хокинг С., Млодинов Л. Высший замысел. – СПб., 2014. – С. 53

14.   Чалмерс Д. Сознающий ум. В поисках фундаментальной теории. – М., 2013. – С. 162

15.   Churchland P.S. Reduction and the neurobiological basis of consciousness // Consciousness in contemporary science. – New York, 1988. – P. 301

16.   Dennett D.C. Consciousness explained. – Boston, 1991. – 527 p.

17.   Eccles J.K. Evolution of the Brain: Creation of the Self. – London, 1991. – Р. 241

18.   Herbert N. Quantum Reality: Beyond the new Physics. – New York, 1985. – P. 23; 224

19.   Lehar S.M. The Word in Your Head: A Gestalt View of the Mechanism of Conscious Experience. – Mahwah, 2003/ – 313 p.

20.   Searle J.R. The mystery consciousness. – New York, 1997. – P. 22

21.   Searle J.R. The rediscovery of the mind. – Cambridge, Massachusetts, and London, 1992. – 286 p.