20 марта 2016г.
…В 1882 году Фридрих Ницше от лица безумца с зажженным фонарем в ясный полдень выбежал на кишащий людьми рынок с криком: «Я ищу Бога! Я ищу Бога!» Рыночный люд поднял его на смех. Тогда он огласил во всеуслышание ужасающую мысль: все мы убили Бога, а теперь блуждаем в бесконечном Ничто! [5] В 1966 году, спустя 84 года, в США Томас Альтицер публикует книгу «Смерть Бога. Евангелие христианского атеизма», в которой тема «смерти Бога» вновь актуализируется и на этот раз попадает на благодатную для нее почву теологии; появляется «теология смерти Бога». Итак, «Бог мертв», но что же в этом случае происходит с человеком, с его миропониманием?
Несомненно, то, что со «смертью Бога» меняется ощущение мира человеком. Происходит некий переход: он вынужден вырабатывать новое мировоззрение, неминуемо включающее в себя осознание идеи «смерти Бога». Его положение схоже с положением человека эпохи Нового времени, который оказался тростинкой, колеблемой ветром, в бескрайних просторах открытой наукой Вселенной. Человек после «смерти Бога» так же находится в безграничном и бесконечном мире, но лишается одной из главных «подпорок» - трансцендентного Бога, выражающего справедливость и порядок.
Первоначально для уяснения положения человека в мире после «смерти Бога» остановимся на рассмотрении того, как понимается она теологами этого направления. «Смерть Бога» - это не атеизм, как может показаться на первый взгляд; это идея разворачивания Бога в мировой истории, движение Духа в плоть, священного (трансцендентного) в мирское, при котором убирается всякая дистанция между Богом и миром, Богом и человеком. Распятый на Кресте Христос, положивший конец своей чуждости человеку, не возносится на небеса, как это описано в традиционном христианстве, а пребывает в мире, еще больше обращается в телесность. Иначе говоря, Бог «умирает» как трансценденция, продолжая пребывать в мире реального.
Такой «самоотрицающий Бог» проходит ряд этапов Воплощения в мир. Во-первых, это этап Закона, в котором человека связывает чувство вины перед Богом, людьми, самим собой и выход из такого состояния он находит в мщении. Над человеком довлеет некая высшая трансцендентная «инстанция» («Не соверши!»), которая тяжела для него. Другое дело этап прихода Христа, когда человеку объявляется прощение грехов, освобождение от угрозы наказания потусторонним. Через Христа человек начинает осознавать ужас и тяжесть Закона, греха и вины. Со «смертью» трансцендентного – следующий этап – умирает виновность человека, т.к. он живет в присутствии воплощенного, присутствующего в мире, Бога, прощающего грехи здесь и сейчас, а не в будущем, вечном. Сам грех объявляется состоянием изолированности личности, а его преодоление со
«смертью Бога» - это смерть личного «Я» человека, восхождение к апокалипсическому всеобщему братству, при котором разрушается мораль и личная праведность, пропадает всякое стремление к ней, т.к. Бог Судия удален, и человек освобождается из под власти любого авторитета и самого себя. И как итог самораскрытия Бога в мир – этап полного слияния и смешения мирского и священного, конец мира, окончательное утверждение в нем Бога.
Человеку верующему в таком мире остается путь крайнего риска, т.к. ему необходимо не утерять лик Христа в быстро сменяющихся образах и тенях современного мира-хаоса. Теологией «смерти Бога» ему предлагается «сговор», «авантюра», «пари»: или остаться верным традиционному христианству, противопоставивши себя современному миру, перестав говорить на понятном ему языке, или признать «смерть Бога» и сделать «ставку» на полностью воплощенного в мир и историю Христа, выбрать мрак и хаос современности как неминуемую действительность. Оба пути признаются рискованными: если первый, путь традиционного христианства к Богу, отрицается, то новый остается не четким и не ясным, т.к. для него не существует никакого авторитета, всякая трансценденция должна быть отвергнута. Со смертью потустороннего остается лишь мрак нашего времени, который и выступает настоящей действительностью, полностью воплощающей тело Христа. «Самое мрачное в нашей жизни сегодня ведет ко Христу. В самом темном есть обратная священная сторона» [2].
Человек, заключивший «пари» и выбравший Христа имманентного миру, должен сказать «да» миру, его хаосу, непостоянству и неопределенности. Здесь можно вновь вспомнить о Ницше с его идеей Вечного Возвращения, которая изображает хаос мира, лишившегося центра. Остается лишь бессмысленный и вечный поток, не имеющий ни начала, ни конца, ни цели и ни смысла; все вещи хаотично возвращаются и возвращаются такими, какими они уже являлись. Такой мир ужасен, как и ужасна жизнь человека в нем. Но чтобы полностью и до конца постичь сущность этого мира, его бездну, нужно с упорством и бесстрастием сказать «да» его хаосу и бессмысленности.«Да» хаосу мира – провозглашение «смерти Бога», полное отрицание трансцендентного и традиционного христианства. И это та цена, которую человек должен заплатить, чтобы остаться с Богом. Но такое соучастие пустоте мира активизирует и обратный процесс, который ведет к новой тотальности света, благодати, когда Бог полностью имманентен миру, а человечество освобождено от «подзаконного» чувства вины и мстительности, всего потустороннего, священного; у него остается лишь непосредственная действительность, настоящее, «сейчас». «Да» утверждает человека в настоящем, которому он полностью отдается, т.к. нет больше потусторонних ценностей, смыслов и норм.
Трансцендентное потеряло всю свою первоначальную исключительную силу, тогда оно должно явиться как нечто отрицательное, демоническое. Мир предстает как царство Антихриста, которое есть мрак, должный рассеяться, обратившись в свет. «Рассеивание» начинается с того, что хаос воплощается и становится доступным, раскрывает основа зла, отчуждения и угнетения и тем самым происходит их окончательное преодоление. Приход Антихриста – это окончательное и бесповоротное уничтожение трансценденции. И человек, принявший «смерть Бога», призван принять Антихриста как присутствие «мертвого тела» Бога в реальном мире. Через утверждение «смерти Бога», через муки и ужасы человеческого жизненного опыта лежит путь искупления и преображения мира, путь к новому человеку. Таков окончательный этап Воплощения Бога в мире, конец мира, обнаружение зияющей пустоты ада в каждом событии, в каждом человеке, но в то же время и залог будущего преображения, света.
Итак, «Бог мертв», что же человек? «Смерть Бога» дает человеку возможность сблизиться с Богом, т.к. утверждает непосредственное присутствие Божественного в различных сферах жизни общества: культуре, политике и т.д. Человек, принимающий «смерть Бога» и его имманентность миру, способен преодолеть всякую форму отрицания жизни и сказать «да» этому миру. Его энергия направлена на утверждение мира, который есть хаос, не имеющий трансцендентных «подпорок»: высшего смысла и морали. Но в то же время человек оказывается главным «нервом» всего мира: от него зависят его судьбы; на него возлагается трудная задача: жить в апокалипсическом ужасе и мраке, в мире после «смерти Бога», ощущать ее, стремиться силой своего духа ее перешагнуть и выйти к обещанным бескрайним просторам Света.
Существование человека во многом специфично и не соотносимо с другими видами наличного бытия, будь то природное или социальное. Он существует с ощущением обладания внутри себя особой сферой жизни духа, которая постоянно находится в динамике и развитии и не приемлет статики. Эта динамичность человеческого духа обусловлена неудовлетворенностью миром, обществом и самим собой. Человек как никто другой осознает трагичность и проблематичность своего существования; он ощущает себя находящимся на границе. Ему, как существу духовному и способному мыслить трансцендентно, свойственно понимать свое существование как бытие на границе, сталкиваясь с такими вопросами, как вопрос о Боге, грехе, смерти, страдании и т.д.
Не является исключением и современность. Сегодня можно заметить, что стремление к осознанию границы, своей «граничности» и способов ее преодоления есть злоба дня, определенная черта антропологической ситуации. Тому примером является актуальность темы трансгрессии – преступания границы, которое рождается в человека из-за завороженности перед ней. Кроме того, распространение практик виртуального. Виртуальная реальность также может быть понята как некая антропологическая граница, в сферу которой человек стремится попасть с помощью создания искусственного интеллекта, через стремление «обессмертить» себя в размещенных в Интернете своих фото- и видео материалах, комментариях и текстах и т.д. И, наконец, к встрече с Границей могут привести духовные практики, особо интересующие человека современного мира. Здесь стоит отметить, что существует два вида таких практик – традиционные основанные на традиционных религиях, и практики «эзотерического», мистического толка, обещающие «расширение сознания», активизацию «скрытых ресурсов» организма и др., как раз особо популярные сегодня.
Уровень духовной практики, как отмечает С.С. Хоружий, а теология «мертвого Бога» таковой является, выводит нас к осознанию «антропологической границы» [3]. В целом, концепт «смерти Бога» можно рассмотреть как одну из характеристик понимания современного мира. «Смерть Бога» - глобальная пограничная ситуация, точка Границы, сознания человека, которое стремится заглянуть за грань. Сама реальность имеет проблематический характер и обладает разломами, разрывами, захватывающими предполагаемую целостность бытия.
Список литературы
1. Библия. Книги Священного Писания ветхого и Нового Завета. М.2009, 1376с.
2. Альтицер, Т. Смерть Бога. Евангелие христианского атеизма [Текст]/ Т. Альтицер. - М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2010. – 224с.
3. Жижек, С. Кукла и карлик: христианство между ересью и бунтом [Текст]/ С. Жижек. – М.: Издательство «Европа», 2009. – 336с.
4. Исаев, С.А. Теология смерти (Очерки протестантского модернизма) [Текст]/ С.А. Исаев. – М.: Политиздат, 1991. – 236с.
5. Ницше, Ф. Сочинения в 2 т. Т.1 [Текст] / Ф.Ницше. – М.: Мысль, 1990. – 829с.
6. Хоружий, С.С. Православная аскеза – ключ к новому видению человека [Текст] / С.С. Хоружий. – М.: Омега, 2000. – 165с.
