07 февраля 2019г.
Одним из самых продуктивных междисциплинарных подходов является выделение семантических категорий, разновидностью которых считаются категории эгоцентрической направленности. Объектами категоризации становятся феномены психики человека, отражаемые в семантике личностной пристрастности. Личностная пристрастность - это понятие, которое выходит за рамки индивидуальных интересов, включая в себя области религии, искусства и философии. Семантика личностной пристрастности конвенционально детерминирована, и поэтому она референциально прозрачна в отличие от референциально затемненной семантики личного смысла [4, с.15]. Языковая онтология представляет собой совокупность языковых средств, используемых для выражения категориального смысла.
Целью данной работы является фиксация онтологии категории страха, выделение ее различительных признаков. Для этого проводится анализ оппозиции угроза- страх.
При анализе категории СТРАХА важная роль отводится эмоционально-экспрессивному фактору, представляющему коммуникативно -прагматическую линию «эмоция - воля - действие», которая определяется сложным взаимодействием языка, мышления и реальной действительности.
В практике лингвистического описания была выделена такая многомерная категория, как категория эмоциональной экспрессии. Ей приписывается статус смысловой категории, имеющий в языке конкретные формы своего выражения [ 6, с.14].
Вычленяемая категория является составной частью коммуникативно-прагматической категории эмоциональной экспрессии. Как и другие языковые категории, она опирается на определенный набор языковых средств, которые наиболее всего приспособлены для ее реализации.
При определении понятия смысловой категории следует иметь в виду факт их неоднородности и неодноплановости. В отличие от категорий внутриязыковой природы, к которым относятся, например, грамматические, исследуемая категория имеет иную онтологическую природу. Прежде всего это смысловая коммуникативно-прагматическая категория, эгоцентрической направленности, онтологией которой является человек и окружающая его реальная действительность, т.е. указанная категория связана как с формальной стороной языка, так и с объективной реальностью.
Исходя из вышеизложенного, не все признаки, избираемые для внутриязыковых категорий, могут полностью совпадать с признаками, релевантными для определения смысловых категорий. При определении последних можно лишь опираться на основные критерии, присущие грамматическим как внутриязыковым категориям. Набор дифференциальных признаков может варьироваться также с учетом специфики категорий в сторону уменьшения или увеличения их количества. Причем одно категориальное значение может передаваться целым спектром языковых форм. Семантической доминантой коммуникативно-прагматических категорий является смысл. Как известно, смысл базируется на двух онтологических категориях: человеке и реальном мире [5, с.11]. Для собственно лингвистического анализа смысла коммуникативно-прагматической категории СТРАХА, языковых форм ее воплощения важное значение имеет взаимосвязь человека с реальным миром. В этом плане она не представляет исключения от других семантических категорий, которые, тождественны для всех языков мира и связаны с особенностями человеческой психики.
Данные обстоятельства позволяют утверждать, что коммуникативно-прагматическая категория СТРАХА представляет собой сложную семантическую категорию, связанную с реализацией конкретного смысла. Поэтому есть все объективные основания приписать ей ранг смысловой понятийной категории, мыслительное содержание которой многослойно, так как включает минимум два «слоя информации: внешне ситуационное и прагматическое содержание» [6, с.385].
Во внутриязыковых категориях в качестве категориального значения избирается грамматическое значение, а во внеязыковых категориях - смысл, однако целесоообразно воспользоваться термином категориальное значение.
В качестве категориального значения коммуникативно-прагматической категории СТРАХА следует избрать смысловую доминанту, составной частью которой является страх вызванный намерением говорящего реализовать угрозу по отношению к партнеру по коммуникации.
Указанная коммуникативно-прагматическая категория характеризуется причинно-следственной связью интеллектуальной природы с категорией угрозы. Категория угрозы представляет собой причину и источник опасности, цель которых оказать воздействие на эмоционально-волевую сферу психики человека. Категорией СТРАХА в первую очередь реализуется состояние адресата какого-либо воздействия. Вместе с тем названные категории, учитывая их причинно-следственные отношения, принадлежат к единому семантическому пространству. Это семантическое пространство имеет триединую природу, суть которой состоит в том , что одна коммуникативно-прагматическая категория не может существовать без другой, они являются взаимно детерминированными. Внутри же этого пространства каждая категория обладает присущими только ей основными дифференциальными признаками, которые позволяют установить типы отношений между названными категориями. В первую очередь к таковым следует отнести: признак локальности, признак ожидание - неожидание характеризующий отношения угроза – страх.
СТРАХ как субъективная реакция на внешнюю угрозу может дифференцироваться по степени своего воздействия на человека: от легкой боязни до ощущения смертельной угрозы. Страх может парализовать волю человека, если угроза кажется неотвратимой, вместе с тем он может мобилизовать внутреннюю активность, если человек видит реальный путь преодоления угрозы. Он имеет специфику в сфере религиозного мироощущения очевидно, что страх и вера стоят на одной ступени в религиозном обращении человека. Из изложенного следует говорить о таком категориальном признаке как степень интенсивности СТРАХА.
Важную роль при установлении категориальных признаков СТРАХА играет временная характеристика, связанная с одновременностью или неодновременностью отражаемого в высказывании события и эмоциональному отношению к нему говорящего. Причина такого положения дел состоит в том, что общие свойства предметов, объектов, а также общие события очень редко детерминируют эмоциональное отношение к ним человека, в то время как отдельные свойства и качества предметов, а также живых существ, конкретные и единичные события, происходящие в определенном месте, в определенное время, вызывают конкретную реак- цию человека. Поэтому не случайно в эмоционально - экспрессивных предложениях на одной временной оси совмещены два события [3, с. 174 ].
Учитывая это обстоятельство, одновременность события и его эмоциональной оценки, мгновенность, рассматривается в рамках категориальных признаков СТРАХА. Но здесь необходимо учитывать, что с этой категорией кроме мгновенности соотносится и такой тип длительности, который назван нами вслед за А. В. Бондарко " кратковременная длительность, то есть длительность за пределами кратковременности, мгновен- ности " [1, с.101].
В немецком языке СТРАХ фиксируется двумя основными лексемами Angst и Furcht. Реализация данной категории в немецком языке отличается своеобразным отображением внутреннего мира носителей языка. Конечно же категория СТРАХА намного объемнее и ее языковое выражение не ограничивается только данными лексемами, она реализуется в языке огромным спектром лексических единиц. Безусловно, данные единицы различаются по стилистической маркированности, эмоциональной окрашенности, однако такое количество лексем является убедительным аргументом в пользу значимости такого явления как страх в языковой картине мира. Человек в языке является субъектом познания, в языке же находят отражение его собственные представления, эмоции и чувства. Это вполне закономерно, так как состояние страха может проявляться в различных формах: вербально, в мимике, жестах, так называемые соматические проявления реакций на страх. В современном немецком языке довольно распространены привативные конструкции Angst haben. Глагол haben выпадает из подлинно активных транзитивных глаголов и применяется со значением наличия и выражения внутреннего состояния. По мнению А. Вежбицкой, Angst (страх) - это особое немецкое понятие. Тот факт, что слово было заимствовано английским языком и используется в нем в различных ситуациях, подчеркивает своеобразие значения немецкого слова Angst [2, с. 44]. Что касается феномена страха в немецком обществе, то он выступает не только как спонтанное восприятие, пережитое чувство, а как референция, код, часть системы ценностей, как доказательства, обоснованные символами, представлениями, признаками. В немецком обществе есть поговорка о том, что страх всегда под рукой, когда говорят о современном мире. Angst ist rasch bei der Hand, wenn man über moderne Welt redet. Конечно же речь идет не о психическом страхе, а о рациональном страхе перед экономическими проблемами, проблемами будущего, одиночества, терроризма, страха перед огромным количеством беженцев.
Таким образом, понятийной онтологией категории СТРАХА является человек, проявления которого реализуются функционально значимыми единицами немецкого языка, способными в определенных условиях выступать единственной структурой, обеспечивающих ее адекватную передачу.
Список литературы
1 .Бондарко А.В. О структуре грамматических категорий (отношения оппозиции и неопозитивного различия)/[Текст] А.В. Бондарко – Вопросы языкознания.- 1981. - №6- С.17-28.
2 .Вежбицкая, А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики [Текст] А. Вежбицкая. – М.: Языки славянской культуры, 2001.
3 .Малинович Ю.М. Экспрессия и смысл предложения: Проблемы эмоционально-экспрессивного синтаксиса/[Текст] Ю.М Малинович - Иркутск: Изд-во Иркутского университета, 1989.- 216с.
4. Малинович Ю.М. Внутренний мир человека: Семантические константы /[Текст] кол. монография/ Ю.М Малинович [и др.]; науч. ред. Ю.М. Малинович. - Иркутск: ИГЛУ, 2007- 475с.
5. Павиленис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка/ [Текст] Р.И Павиленис – Москва: Мысль,1983- 285с.
6.Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка/ на материале английского языка/ [Текст] В.И. Шаховский - Автореф. дис. …д-ра филол. наук. – М., 1988 -39с.
Словари
7. Лингвистический энциклопедический словарь / [Текст] ЛЭС Под ред. В. Н. Ярцевой - Москва: Советская энциклопедия, 1990.- 688с.
