07 июня 2017г.
В вопросе упорядочения терминологии существуют две противоположные точки зрения. Связаны они с различным пониманием сущности термина как языкового знака. Хронологически первым был теоретический посыл Д.С.Лотте и его последователей - С.И.Коршунова, Г.Г. Самбуровой и др.
В 30-х г. Д.С. Лотте выработал общелингвистические и специальные подходы к упорядочению терминологии. Это такие критерии, как точность, краткость, однозначность, простота и понятность. Но главные из них - систематичность терминологии и независимость термина от контекста [Лотте 1931, с. 18- 36, 72-79].
В 1968 г. Комитет научно-технической терминологии АН СССР, смягчив требования Д.С. Лотте к термину, подготовил руководство «Как работать над терминологией». В нем были выявлены следующие недостатки терминологии: многозначность, синонимия, несоответствие термина понятию, длиннота термина, избыточность иноязычных заимствований, отсутствие систематичности в построении термина [Как работать ... 1968, с. 8-12].
В 1979 г. вышло «Краткое методическое пособие по разработке и упорядочению научно- технической терминологии». Цель публикации - регламентировать специальную лексику. В пособии С.И.Коршуновым и Г.Г. Самбуровой были предложены «общие принципы, которые могут быть положены в основу правильного построения терминологических систем» [Краткое… 1979, с. 6].
Однако сами «общие» принципы «правильного» построения терминосистем оказались внутренне противоречивыми. Ю.В. Сложеникина обратила внимание на то, что, с одной стороны, «авторы говорят о неизбежной исторической изменчивости терминологии», с другой –утверждают, что «термины должны применяться в неизменном виде» [Сложеникина 2010, с. 93]. Таким образом, при работе с термином возникает антиномия: системе значений, которая носит принципиально изменчивый характер, должна соответствовать неизменяемая форма их выражения.
Кроме того, на пути построения «правильной» терминосистемы оказывается непреодолимое препятствие в виде основных недостатков самого специального слова. Речь идет прежде всего о многозначности внутриотраслевого термина. Полисемия терминов, с точки зрения авторов, связана с ограниченностью словарного материала и немотивированными иноязычными заимствованиями [Краткое… 1979, с. 6-7]. Синонимы объявляются «лишними» терминами, а во главу угла ставится принцип «экономичности системы терминов» [Краткое… 1979, с. 8].
Согласимся с Ю.В. Сложеникиной, которая считает «позицию составителей методического пособия консервативной и половинчатой: практический языковой материал предоставляет им реальные факты терминологического варьирования, но ученые уходят от признания и теоретического осмысления возможности специального знака выражать несколько понятий и, наоборот, одному понятию иметь несколько форм выражения» [Сложеникина 2010, с. 96]. На наш взгляд, терминосистемы – это часть единой знаковой системы – естественного языка. В силу этого в них заложен потенциал тех же тенденций языкового развития, что и в языке в целом. Поэтому не только так называемые термины речи (то есть специальные лексемы в научном контексте, в ситуации научного общения, прямого или косвенного) оказываются вариативными, но и термины языка (зафиксированные в специальных словарях) проявляют формальные или семантические видоизменения.
Не случайно в начале 70-х гг. XX в. появляются исследования, в которых гипотеза об изоморфном устройстве терминосистем подвергается критике. Так, в 1972 г. Б.Н. Головин полемически замечал, что системы требований, предъявляемые к терминам «в жизни науки не соблюдаются, а другие лишены смысла» [Головин 1971, 64].
В 70-е г. XX в. возобладала точка зрения В.П. Даниленко, который настаивал на том, что термин, будучи словом специальным, все равно обладает большей частью парадигматических и синтагматических свойств. Данные свойства способны реализоваться внутри терминологического поля, так и в более широкой сфере общеязыкового функционирования. По мысли ученого, «терминология находится в пределах общелитературного языка, но на правах самостоятельного “сектора”» [Даниленко 1971, с. 11].
В 1981 г. Л.А. Пекарская выявила явное несоответствие между принятыми требованиями, которым должен соответствовать термин, и актуальным положениям, принятым в современном терминоведении. Вместе с тем, несмотря на невыполнение устаревших требований, сами специальные слова успешно справлялись со своей основной задачей - «обслуживать соответствующие отрасли знания» [Пекарская 1981, 28].
В 1983 г. С.Е. Никитина отметила, что внутри смыслового поля у термина могут «меняться смыслы», если специальное слово употребляется в научной коммуникации и при этом сохраняется «необходимая мера понимания» [Цит. по Никитина 2010, c. 5]. В этом же году В.И. Сифоров и Т.Л. Канделаки предложили более современные подходы к упорядочению терминологии. По мысли ученых, прежде всего необходимо отказаться от постулирования идеи изоморфизма формальной и семантической систем понятий и терминов, поскольку нельзя ставить «знак равенства между планом содержания терминологии и соответствующей системой понятий. Система понятий богаче по числу элементов и глубже, чем то представление о ней, которое можно получить на основании анализа плана содержания соответствующей терминологии» [Сифоров 1983, c. 6]. Ученые приходят к выводу, что неупорядоченность терминологии носит врéменный характер.
На рубеже 80-е гг. XX в. в терминоведение было введено понятие «идеальный» термин. Это такое специальное слово, которое отвечает всем критериям нормативности. Исследования самых разных теминосистем, показали, что их элементы нельзя считать изолированными и полностью независимыми от общеязыковой системы. По определению Н.Ю. Шведовой, специальные слова представляют собой «конечные или предконечные участки, ветви лексического древа современного русского языка» [Шведова 1999, с. 16].
Развивая мысль Н.Ю. Шведовой, Т.Р. Кияк пришел к выводу, о «преобладающем характере свойства термина по сравнению с общеупотребительным словом, а не о полном отсутствии той или иной особенности в пределах различаемых сфер языка». Поэтому термин «должен рассматриваться как полноправное слово, реализующее свойства языкового знака в сфере профессиональной коммуникации» [Кияк 2003, 94].
В.П. Даниленко и Л.И. Скворцов в 1981 г. предложили более гибкий подход к упорядочиванию терминологии. С их точки зрения, нормативные рекомендации должны предъявляться в рамках основной сферы использования терминов – «в языке науки, реализующемся в специальной литературе и в устном профессиональном общении специалистов той или иной области знания» [Даниленко 1981, с. 11]. Ученые настаивают на том, что «при унификации терминов требование однозначности соотношения понятия и термина должно быть твердым. Однако существующие дублеты и варианты терминов нельзя игнорировать как справочный аппарат для стандартизации терминологии» [Даниленко 1981, с. 11]. Ученые считают, что бороться с фактами полисемии терминов бессмысленно, поскольку они могут употребляться в «широком» и «узком» значениях. Неправомерно упорядочивать грамматические варианты термина, унифицируя их под какой-то один инвариант. Также важно учитывать вариантность терминов в орфографии и в орфоэпии [Даниленко 1981, с. 11].
В 1986 г. вышла коллективная монография И.С .Квитко, В.М. Лейчика, Г.Г. Кабанцева «Терминоведческие проблемы редактирования». Авторы признали термин сложным языковым явлением, обладающим двуплановой сущностью: «с точки зрения содержания, такая лексическая единица обязательно должна соотноситься с понятием, причем в рамках определенной теории; с точки зрения формы - обладать цельнооформленностью» [Квитко, Лейчик, Кабанцев 1986, с. 35].
Однако специфика термина связана еще с несколькими принципиальными моментами. Специальное слово всегда одновременно принадлежит к определенному терминологическому полю и к лексической системе литературного языка. Кроме этого, термин ограничен в функционировании: используется прежде всего в узкой сфере профессионального общения. Именно там, по Ю.В. Сложеникиной, и формируются содержательные свойства термина, которые обусловливаются логико-понятийной научной системой. В то же время «специальный знак входит в лексико-семантическую систему языка и испытывает на себе воздействие ее закономерностей» [Сложеникина 2010, с. 104-105].
Таким образом, термин не что иное, как слово, объединяющее две важные составляющие: его экстралингвистическая сторона обращена к семантике, а лингвистическая призвана установить «соответствие плана содержания и плана выражения специального слова» [Сложеникина 2010, с. 105]. И.С. Квитко, В.М. Лейчик, Г.Г. Кабанцев предложили и новый формальный критерий упорядочения терминологии. Это оптимальная длина термина. Так, в структуре термина, который выражает видовое понятие, должно содержаться не менее двух элементов. Один призван выражать родовое понятие, второй отвечает видовое отличие. Очевидно, критерий оптимальной длины не может являться абсолютным для всех терминосистем [Квитко 1986, с. 29]. В качестве основного критерия упорядочивания терминологии ученые предлагают «правильность его (термина - В.З.) образования и употребления в соответствии с нормами русского литературного языка», а не реализацию принципа изоморфизма, который в терминосистеме на практике отсутствует [Там же, с. 38].
В 1993 г. С.В. Гринев сформулировал основные требования к содержанию, форме и прагматике термина. С содержательной точки зрения, значение термина не должно противоречить его общеязыковой семантике; в специальном поле одно терминологическое значение должно соответствовать одному языковому знаку (устному и/или письменному), это значит, что для терминов должны исключаться явления синонимии и многозначности; значение термина должно включать такое количество компонентов, которое было бы достаточным для распознавания специального слова и его отграничения от других сходных по семантике лексем; желательна мотивированность специальной лексемы, то есть возможность предположить значение термина по составляющим его морфемам.
К форме термина также предъявляются определенные требования: терминоупотребление должно соответствовать фонетическим, грамматическим, орфоэпическим нормам русского литературного языка; термин должен быть кратким; не одобряются фонетические, синтаксические и проч. варианты терминов; за пределами нормированной терминологической лексики остаются профессиональные жаргонизмы.
В грамматическом аспекте, термин должен иметь высокие словообразовательные возможности; должен отвечать требованию единообразия, то есть обнаруживать способность к образованию единиц одной тематической группы с помощью какого-либо аффикса.
В прагматическом плане должны удовлетворяться требования благозвучности, общепринятости в кругу специалистов, интернационализации специальных слов; не должно быть устаревших слов [Гринев 1993, с. 34-41].
На рубеже 90-х гг. ХХ - первого десятилетия ХХI в. терминоведы окончательно признали наличие «самостоятельных тенденций в области терминообразования и терминоупотребления... терминология здесь имеет большую независимость... Терминологические инновации проявляются в некотором расширении словообразовательной базы для образования терминов, в более широком использовании интернациональных элементов [Культура... 2001, с. 204]. В связи с закреплением в различных сферах деятельности самостоятельных тенденций терминообразования сектор культуры речи Института русского языка РАН предложил ввести понятие профессиональной языковой нормы. Более того, Л.К. Граудина и Е.Н. Ширяев выдвинули предположение, что «терминология в состоянии оказывать влияние на развитие норм общелитературного языка» [Там же]. Ученые сформулировали условия образования профессионального варианта нормы: «1) когда существуют вариантные средства выражения одного и того же понятия или реалии; 2) когда появляются новые средства выражения понятий или реалий, типичные для языка профессиональных сфер употребления, но отсутствующие в общелитературном языке» [Там же, с. 205]. Эти разновидности могут быть отнесены к устной разновидности профессионального варианта нормы, а могут быть даже официально кодифицированы в специальных словарях. Исследователи приходят к выводу, что «в терминологии реализуются многие потенциальные возможности языка, не находящие выхода в общелитературном словообразовании. Так как терминология - это область, находящаяся на переднем крае науки и непосредственно испытывающая на себе влияние экстралингвистических факторов...» [Там же, с. 207].
Ю.В. Сложеникина увидела в термине «своеобразный коррелят некоторой ментальной операции, протекающей в сознании исследователя», поэтому термин «субъективен, и вместе с тем представляет собой универсальное языковое понятие, характеризующееся общими свойствами языкового знака» [Там же, с. 110]. Отказавшись от требования полного изоморфизма, терминовед предлагает свои принципы упорядочивания терминологии - критерии выбора терминологического варианта.
В основание требований Ю.В. Сложеникина считает возможным положить ориентацию на литературную норму. Однако сама норма «должна предполагать ее возможные варианты, быть разумной, подвижной и не претендующей на окончательность» [Там же, с. 157]. Часть профессиональных терминов- вариантов могут иметь статус нормированных единиц. Их кодификация обусловливается фиксацией в словарной статье отраслевых словарей. Но закрепление профессионального варианта определенной терминосистемой должно, с одной стороны, учитывать мнения специалистов-практиков конкретной сферы деятельности, с другой - быть одобренной лингвистами-терминоведами [Сложеникина 2015, с. 470].
Другое важное требование к упорядочению терминологии - стремление к регулярности терминологической системы. Форма наименования и семантическая структура терминов связаны с парадигматическими отношениями между специальными словами терминосистемы. При образовании новых терминов «необходимо учитывать понятие словообразовательной регулярности, то есть соотношение лексического и словообразовательного значений мотивированных слов» [Сложеникина 2010, с. 160]. Термины-неологизмы должны быть ориентированы на модель специальных слов, уже зафиксированных в отраслевом словаре.
Предлагается учитывать при упорядочении терминологии и экстралингвистические факторы, например, стремление профессионалов-практиков к концептуализации информации. По мысли ученого, в языке науки «создаются так называемые ономасиологические структуры, в которых определяемый член обозначает некоторый концепт, а определяющий – несет дифференциальную информацию в рамках данного понятия» [Там же, с. 162]. В результате реализации данной тенденции появляются термины с большой информационной емкостью, т.е. с потенциальными возможностями образования производных форм. Например, «эквивалентные термины, один из которых является исконно русским, а второй – иноязычным, имеют разные возможности уточнения адъективным компонентом» [Там же].
При упорядочивании терминологии выбор конкретного варианта должен быть мотивирован комплексом условий. Во-первых, это возможность «образования регулярных терминологических моделей». Во-вторых - наличие информативной емкости семантики термина. И наконец, должны быть учтены «прозрачность – затемненность» внутренней формы термина в «условиях протекания специальной речи» [Там же, с. 166]. В процессе реализации номинативной и коммуникативно-когнитивной функций языка терминосистема приспосабливается к новым тенденциям в развитии науки и техники. Не случайно «язык науки – оперативный и чуткий регистратор новых образований, значений, современных употреблений терминологических слов и словосочетаний» [Там же, с. 166].
Языку науки свойственно движение от стихийности к упорядоченности, поэтому вслед за В.М. Лейчиком принято различать терминологии - естественно сложившиеся совокупности терминов определенных областей знания или их фрагментов и терминосистемы – упорядоченные терминологии с зафиксированными отношениями между называемыми понятиями. Терминологии являются стихийно сложившимися совокупностями специальных слов. Они формируются исторически как результат накопления и осмысления знаний в определенной области деятельности. В.М. Лейчик называет единицы терминологии предтерминами, – это слова русского общеупотребительного языка, не преодолевшие порога терминологизации, не удовлетворяющие содержательным и формальным требованиям к термину. Терминология может достигнуть уровня терминосистемы, когда в ней эксплицируются основные понятия и связи между ними.
Единицы терминосистемы – это собственно термины, специально сконструированные по оптимальным моделям терминообразования. Обе эти подсистемы имеют ряд общих свойств: 1) они относительно устойчивы, сохраняют ядерную часть совокупности в течение периода функционирования системы научных понятий; 2) целостны, имеют многообразные межтерминологические связи. Однако терминология характеризуется определенной неупорядоченностью и постоянной перестройкой понятийных взаимоотношений. Терминосистема обладает двумя особенностями: 1) структурированностью, системностью, каждый термин связан с другими структурными единицами логическими и ассоциативными отношениями; 2) полнотой, высокой степенью регулярности словообразования [Лейчик 2012, с. 130-140].
Список литературы
1. Головин Б.Н. О некоторых проблемах изучения терминов / Б.Н. Гловин // Семантические проблемы языков науки, терминологии и информатики: Сб. науч. ст. - М.: Изд-во Москв. ун-та, 1971. - С. 64- 67.
2. Гринев, С.В. Введение в терминоведение / С.В. Гринев. – М.: Московский лицей, 1993. – 280 с.
3. Даниленко, В.П. Лексико-семантические и грамматические особенности слов-терминов / В.П. Даниленко // Исследования по русской терминологии: сб. статей. - М.: Наука, 1971. – С. 7-67.
4. Даниленко, В.П. Лингвистические проблемы упорядочения научно-технической терминологии / В.П. Даниленко, Л.И. Скворцов // Вопросы языкознания. – М., 1981. – № 1.– С. 7-16.
5. Как работать над терминологией: Основы и методы / Пособие сост. по трудам Д. С. Лотте. - М.: Наука, 1968. - 76 с.
6. Кияк, Т.Р. Проблема лингвистического упорядочения терминологии / Т.Р. Кияк // Лексикология. Терминоведение. Стилистика. – М.-Рязань: Пресса, 2003. – С. 90-96.
7. Квитко И.С. Терминоведческие проблемы редактирования / И.С. Квитко, В.М. Лейчик, Г.Г. Кабанцев. - Львов: Вища шк: Изд-во при Львов. гос. ун-те, 1986. - 150 с.
8. Краткое методическое пособие по разработке и упорядочению научно-технической терминологии / Сост. С.И. Коршунов, Г.Г. Самбурова. – М.: Наука, 1979.– 126 с.
9. Культура русской речи / Под ред. Л.К. Граудиной, Е.Н. Ширяева. - М.: Норма, 2001. - 560 с.
10. Лейчик, В.М. Терминоведение: предмет, методы, структура / В.М. Лейчик. - 5-е изд. - М.: УРСС,2012. – 261 с.
11. Никитина, С.Е. Семантический анализ языка науки: на материале лингвистики / С. Е. Никитина / отв. ред. Н. А. Слюсарева. – Изд. 2-е, испр. и доп. – М.: URSS: ЛИБРОКОМ, 2010. – 141 с.
12. Пекарская, Л.А. Реализация требований к «идеальному» термину в реально функционирующих терминологиях / Л.А. Пекарская // Термин и слово. Горький: Изд-во Горьк. ун-та, 1981. - С. 22-28.
13. Сифоров, В.И. Методологические аспекты терминологической работы комитета научно- технической терминологии АН СССР / В.И. Сифоров, Т.Л. Канделаки // Вопросы языкознания. – М., 1983. – № 2. – С. 3-8.
14. Сложеникина, Ю.В. Терминологическая вариативность: семантика, форма, функция / Ю.В. Сложеникина. – 2-е изд., испр. - М.: ЛКИ, 2010. - 288 с. Сложеникина, Ю.В. Философский диалог об именах: Платон, Сумароков, современное состояние / Ю.В. Сложеникина, А.В. Растягаев // Онтология проектирования. – 2015. – Т. 5. – № 4 (18). – С. 463-471.
15. Шведова, Н.Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над «Русским семантическим словарем» / Н.Ю. Шведова // Вопросы языкознания. 1999. - № 1. - С. 3-16.
