03 января 2016г.
Происходящее под влиянием глобализации перераспределение «баланса сил» на мировой арене формирует усиление борьбы за источники политической, социально-экономической и научно-технической мощи между акторами мировой общности, одновременно выдвигая на первый план инновационную составляющую, включающую как технологические, так и управленческие, продуктовые инновации, формируемые и реализуемые на различных уровнях (мега-, макро-, мезо- и микроуровнях).
XXI век — век сложности, когда общество и технологии находятся в процессе коэволюции [6]. Попытки упростить реальность с точки зрения управления для государства и бизнеса становятся гибельными. На практике такое упрощение обычно заключается в универсализации всех субъектов хозяйственного взаимодействия, то есть игнорируется индивидуальность, вводится вертикаль управления и многоуровневые иерархии, жесткие бизнес- процессы, высокая регламентация отношений. В корпорациях это обычно приводит ровно к обратному эффекту: продуктивность и эффективность падают прямо пропорционально потере адаптивности управленческой системы. На государственном уровне попытка игнорирования сложности и хаоса организации системы и ее склонности к самоорганизации ведет к замене парадигмы «эффективного государства» [1] мобилизационным, противостоянию «корпорации vs квазикорпорации» (сформированных и принадлежащих государству компаний, подменяющих реальные рычаги рыночного развития) [4], спирали развития кризисных тенденций в промышленном, технологическом, финансовом механизмах функционирования национальных экономик, усиливаемых турбулентностью мировой экономической среды.
Особую актуальность данные факторы приобретают для Российской Федерации, испытывающей извне влияние таких конфликтных полей, как:
- «зависимость vs суверенитет» в различных сферах жизни (политической, экономической, технологической, информационной, предпринимательской, валютно-финансовой, денежно-кредитной и т.д.), что порождает в качестве системы государственных приоритетов жесткую дипломатию, денежно-кредитную и валютную политику; импортозамещение, технологический форсайт, усиление защитных механизмов внутреннего рынка и т.п.;
- «интеграция vs обособление», протекающее посредством управления рисками со стороны внешних партнеров с учетом волатильности основных экспортных рынков, ослабления национальной валюты, усиления инфляции, паники в потребительском секторе и т.п. в национальной экономике России. Причем сфера влияния данного конфликтного поля затрагивает, в первую очередь, систему взаимодействия РФ со странами Таможенного Союза, БРИКС, ЕС;
- «динамизм vs рецессия», развивающийся по пути поддержания динамичного развития с акцентом на внутренний потенциал основных стран-потребителей в мировой экономике, что формирует такие тренды, как неоиндустриализация, возврат производственных мощностей на национальную почву под влиянием последствий мирового финансового кризиса 2008-2009 гг., с одной стороны, и сокращение мирового спроса, дестабилизации мировых рынков товаров, услуг, капиталов как потенции мировой рецессии, с другой;
- «предпринимательские интересы vs национальные интересы». Данное конфликтное поле скрытое. Однако в условиях введения санкций против России отдельные ситуации получают свое проявление, как, например, попытка Комиссии ЕС ограничить обслуживание международных расчетов в системе SWIFT российских банков [3], либо замораживание строительства «Южного потока» [7]и т.п.;
- «иерархическая система vs сетевая структура». Начиная с XV века, когда усилилась на базе Великих географических открытий система мирохозяйственного взаимодействия (XVII век), до настоящего момента, по сути, воспроизводилась на разных уровнях иерархическая система взаимодействия и развития: «центр- полупериферия-периферия». Однако такое воспроизводство формирует новые конфликты с позиций «международное управление vs национальное суверенное развитие», «неэквивалентный обмен vs справедливое международное разделение труда», «локально-глобальное лидерство vs новый международный экономический порядок» [2].
Таким образом, преобладающее воздействие мегасреды на функционирование национальных, транс- и внутринациональных субъектов усиливает изначально присутствующие противоречия во внутринациональном социально-экономическом развитии [5], и проецируется на стратегию и тактику их поведения.
В частности, анализ современной государственной политики РФ свидетельствует об ужесточении централизованной системы планирования и управления. Особенно ярко об этом свидетельствует активная поддержка госкорпораций, жесткая денежно-кредитная политика, смягченная в отношении банковской системы, ужесточение таможенно-тарифного регулирования с использованием как ответных специальных экономических мер (санкции), так и экспортных пошлин для сельскохозяйственного сырья и квот для металлургической продукции в целях сохранения баланса на внутреннем рынке.
То есть управление в РФ даже в условиях неординарной ситуации усиления и совмещения конфликтных полей внешней и внутренней среды формируется в рамках традиционной системы управления, что приводит к увеличению инфляции, сокращению доступности длинных денег в экономике, удорожанию кредитных ресурсов, рецессии в реальном секторе экономики, увеличению оттока капитала из страны, сокращению потребительского платежеспособного спроса и т.п. Таким образом, усиливающиеся дисбалансы во внешнеэкономической и внутренней социально-экономической политике предопределяют необходимость поиска новых принципов управляющего воздействия без жесткой централизации управления в условиях высоких рисков и слабой маневренности механизма государственного регулирования (в силу естественной природы такового). В качестве альтернативы можно предложить мультиагентные систему управления на различных уровнях – государственном, отраслевом, региональном, предпринимательском.
Мультиагентные системы (МАС) [8] связаны с возможностью распределенного решения сложных задач за счет взаимодействия большого числа простых конкурирующих между собой агентов, реализующих разные методы проб и ошибок, с эволюционным решением задач, в котором допускается пересматривать решения, причем за счет согласования действий агентов.
При этом сравнительный анализ использования традиционной и мультиагентой систем (см. Табл.1) свидетельствует, что сложившиеся условия и потребности национальной экономики требуют отхода от традиционных принципов управления национальной системой и внедрения МАС на базе конкуренции и кооперации различных акторов социально-экономической и политической системы страны.
Таблица 1 Традиционные и мультиагентные системы [8]
|
|
Традиционные системы
|
Мультиагентные системы
|
|
Основные
характеристики
|
Предсказуемость, повторяемость,
иерархическая структура
|
Гибкость, чуткость, самоорганизация
|
|
Механизмы достижения
основных характеристик
|
Заданные алгоритмы, память;
интеграция
|
Способность строить предположения;
знания; обучение, работа в сети
|
|
Основные недостатки
|
Негибкость
|
Риск совершения ошибки
|
|
Механизмы преодоления
недостатков
|
Модуляции
|
Распределение интеллекта, полноценное
использование имеющихся знаний, умение учиться на своем опыте
|
|
Области применения
|
Стабильные среды, долговременное
производство, массовое производство
|
Непредсказуемые среды, часто
изменяющееся производство,
индивидуальное производство, кратковременные периоды освоения новой продукции
|
Опыт управления с использованием МАС присутствует и в управлении транснациональными сетями корпораций (например, Shkoda, Volkswagen и др.), и в развитии национальных инновационных систем (например, в Китае), и в функционировании отраслевых высокотехнологичных комплексов (например, космическая, авиапромышленность в РФ) [6].
Таким образом, на смену жесткой централизации и усилению государственного контроля за рыночной системой в Российской Федерации в современных условиях всплеска патриотизма, национальной идентичности и единства должен прийти альтернативный традиционному «роевой» подход, базирующийся на распределении и принятии на себя рисков различными участниками (агентами) взаимодействия и получения инновационного результата, отличающийся высокой степенью гибкости и мобильности агентов, сообщаемых всей системе в целом.
Список литературы
1. Ведута Е.Н. Государственные экономические стратегии. - М.: Деловая книга, 1998.
2. Воронкова О.Н. Трансформационные изменения в мировой экономике: теоретико-методологическое представление: Монография. – Ростов-на-Дону: ИПК РГЭУ, 2013.
3. В SWIFT выступили против исключения России из системы. [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://lenta.ru/news/2014/10/03/swift/, свободный.
4. Гранберг А.Г. Основы региональной экономики: Учебник. - М.: ГУ ВШЭ, 1999.
5. Доклад Изборскому клубу «О конфликтном поле национальных отношений современной России», под рук. С. Черняховского – [Электронный ресурс]- Режим доступа: http://www.dynacon.ru/content/articles/2584/, свободный
6. Ирик Имамутдинов Организация мыслящего роя. //Эксперт. – 2014. - №48.
7. Работы над проектом "Южный поток" официально остановлены. [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.rusdialog.ru/news/11318_1418336424, свободный.
8. Солодуха Т.В. Мультиагентные системы в экономике [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://refdb.ru/look/1603361.html, свободный.
