16 января 2016г.
В п. 37 указа Президента РФ "О Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года" в число основных источников угроз национальной безопасности вошла «экстремистская деятельность националистических, религиозных, этнических и иных организаций и структур, направленная на нарушение единства и территориальной целостности РФ, дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации в стране» [9].
Безусловно, противодействие экстремизму – одна из главных задач государства. Об опасности этого явления говорит ужесточение наказания за возбуждение ненависти или вражды по 282-й статье УК РФ. Кроме того, на осужденных по статье 282 УК РФ не распространялось действие амнистии к 20-летию Конституции РФ.
Чтобы эффективно противостоять экстремизму, нужно чтобы в нормативной базе был порядок. Однако в настоящее время существует ряд проблем в УК РФ, исследованию которых я и посвятил эту статью.
Прежде всего, одной из самых важных проблем является проблема определения понятия «социальная группа». Очень многие правозащитники и оппозиционные деятели, а также профессиональные юристы обращают внимание на то, что расширительное толкование этой статьи может быть инструментом политических репрессий в РФ. В подтверждение приведу несколько высказываний на эту тему представителей юридической профессии. Вот что говорит, например, адвокат Андрей Федорков: «Существующая правоприменительная практика даёт все основания для утвердительного ответа на вопрос о том, что 282 статья в современной России является механизмом осуществления политической цензуры. По сути, не будет преувеличением заявить, что 282 статья является «преемницей» печально известной 70 статьи УК РСФСР об антисоветской агитации и пропаганде, отличаясь лишь меньшими сроками наказания» [10]. Адвокат Матвей Цзен: «Формулировка 282-ой статьи такова, что она не имеет какого-либо объективного содержания, независящего от воли правоприменителя. Это означает, что практически всё что угодно может быть признано «возбуждением ненависти или вражды» и практически всё что угодно может быть таковым не признано» [10].
Проанализировав судебную практику, мне удалось найти несколько примеров уголовных дел за возбуждение ненависти и вражды к милиционерам как социальной группе.
Например, блогера Савву Терентьева осудили за подобное преступление. Социо-гуманитарная экспертиза признала милиционеров социальной группой. Специалист-социолог, также участвовавшая в деле в качестве эксперта, пришла к противоположному выводу [7].
Ирека Муртазина из Татарстана осудили за возбуждение ненависти и вражды в отношении социальной группы «представители власти», под которыми обвиняемый имел в виду не только сотрудников правоохранительных органов, но и всех лиц, занимающих ответственные посты в органах исполнительной и законодательной власти республики [6].
Есть противоположные примеры. Эксперты Российского государственного педагогического Университета в результате социологической экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела в отношении лидеров арт- группы «Война», пришли к выводу, что сотрудники милиции не являются социальной группой [11].
Костромской Суд оправдал Романа Замураева, в своем решении указав, что «социальная группа предполагает наличие внутренней организации, общих целей деятельности, формы социального контроля, определенную сплоченность, общность интересов и т.д.»[4]. Чиновников и сотрудников правоохранительных органов нельзя считать социальными группами, поскольку они не соответствуют этим критериям.
Эксперты Социологического института РАН отказывались признавать чиновников и сотрудников правоохранительных органов социальной группой. Однако в своих исследованиях кандидаты социологических наук Константин Белоусов и Яков Костюковский сделали оговорку: «Современное отечественное социо- гуманитарное знание вообще и социология в частности в настоящее время не выработали единого подхода к пониманию термина «социальная группа»[8].
Еще один блогер, Дмитрий Соловьев, был оправдан в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Он обвинялся в возбуждении ненависти и вражды к социальным группам «сотрудники органов внутренних дел» и «сотрудники ФСБ». Однако эксперты не смогли дать однозначного ответа на вопрос, можно ли считать работников МВД и ФСБ социальной группой[2].
Кировский районный суд Екатеринбурга отказался признать экстремистскими листовки с лозунгами, по версии обвинения, возбуждающими ненависть к социальной группе «милиция», а также «власть». Суд решил, что «данные субъекты общественных отношений, за исключением наличия у них властных полномочий, не обладают какими-либо специфическими признаками, в особенности относящими их к той или иной социальной группе»[1].
По этому вопросу было проведено внесудебное комиссионное социологическое исследование, выполненное специалистами Нижегородского государственного университета. Они отмечают, что «для разрешения вопроса о толковании содержания понятия «социальная группа» в юридическом аспекте должно быть дано его соответствующее определение в юридическом документе»[3]. Между тем в «Положении о службе в органах внутренних дел РФ» статус сотрудников милиции не определен в качестве социальной группы. Вывод данного исследования: сотрудники МВД РФ не являются социальной группой, «они могут быть частью самых разных социальных групп, больших или малых, но в этом случае они выступают уже не как сотрудники органов правопорядка»[3].
Из других примеров возбуждения ненависти и вражды в отношении определенной социальной группы, встретившихся мне при изучении судебной практики, можно выделить также такие социальные группы как «мигранты», «люди, больные СПИДом», «представители нетрадиционной сексуальной ориентации». Принадлежность их к данному термину не менее спорна.
В законодательстве РФ был закреплен принцип единообразия применения и толкования норм права. Однако в случае с термином «социальная группа» этот принцип нарушается. О каком единообразии может идти речь, если разные эксперты дают разные заключения? Более того, они даже говорят, что единого понятия «социальной группы» нет, и не может быть.
По моему мнению, есть четыре способа решения данной проблемы. Первый – Верховному Суду РФ в разъяснениях перечислить полный перечень тех субъектов, кого можно относить к понятию «социальная группа». Однако, учитывая что перечень может быть очень длинным и, опять же, каких-то групп не содержать, а других, возможно, содержать ошибочно, данный способ довольно затруднительный и не устраняет спорных вопросов.
Второй способ – самому Верховному Суду РФ дать понятие «социальная группа», перечислив также все признаки, при наличии которых та или иная общность будет считаться социальной группой. В этом случае эксперты-социологи, привлекаемые в рамках уголовных дел по статье 282 УК РФ, будут ориентироваться не на многочисленные дефиниции, имеющие место быть в социологии, а на определение Верховного Суда РФ.
Третий способ – отменить формулировку «социальная группа», а на ее место добавить перечисление тех общностей, возбуждение ненависти против которых будет считаться преступлением (например, возбуждение ненависти в связи с имущественным положением, в связи с принадлежностью к определенной профессии и т.д).
И четвертый способ – вообще отменить формулировку «социальная группа» во избежание противоречий и выборочного толкования. Дополнять что-либо не следует по причине, опять же, выборочности. Получится, что какие-то общности будут законодательно защищены, а какие-то - нет.
Представляется возможным также рассмотреть и субъект преступления, предусмотренного статьей 282 УК РФ. Им является вменяемое физическое лицо, достигшее возраста 16 лет.
Как известно, есть несколько критериев снижения возраста уголовной ответственности за совершение определенных преступлений. Одним из них является распространенность данного преступления среди подростков. К таковым можно отнести, например, кражу или вандализм.
Как отмечается в Методических рекомендациях по профилактике и противодействию экстремизму в молодежной среде (разработаны Минспорттуризмом России совместно с МВД России и ФСБ России), «молодежная среда в силу своих социальных характеристик и остроты восприятия окружающей обстановки является той частью общества, в которой наиболее быстро происходит накопление и реализация негативного протестного потенциала»[5].
В тех же рекомендациях отмечается, что «из 428 лиц, привлекавшихся к уголовной ответственности, в 2009 году за совершение преступлений экстремистской направленности – 344 (более 80 %) молодые люди в возрасте от 14 до 29 лет, 112 из них – несовершеннолетние»[5]. Как видите, данные рекомендации указывают минимальный возраст совершения экстремистских преступлений – 14 лет. В данном случае речь идет не о 282-й статье, а о совершении различных преступлений по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (например, убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью и т.д.).
Также очень интересной представляется формулировка части 4 статьи 150 УК РФ: «4. Деяния, предусмотренные частями первой, второй или третьей настоящей статьи, связанные с вовлечением несовершеннолетнего в преступную группу либо в совершение тяжкого или особо тяжкого преступления, а также в совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». Из этого можно сделать вывод: законодатель поставил опасность для несовершеннолетних совершения ими преступлений на почве ненависти в один ряд с тяжкими и особо тяжкими преступлениями.
На основании данных положений, считаю возможным предложить снижение возраста уголовной ответственности до 14 лет за совершение преступления, предусмотренного статьей 282 УК РФ.
В завершении можно сказать, что проблема экстремизма является одной из самых актуальных, но в то же время сложных и противоречивых в российском уголовном праве. И тот факт, что с каждым годом количество преступлений на почве ненависти растет (по данным управления правовой статистики Генеральной прокуратуры РФ в 2013 году на 24,3 % возросло число преступлений экстремистской направленности – 833 преступления) подтверждает это утверждение.
Список литературы
1. URL:
http://compromat.ru/page_30303.htm
2. URL: http://forensicsciences.ru/extremism.aspx
3. URL: http://golosa.info/node/4637
4. URL: http://igpr.ru/articles/delo_zamuraeva_tekst_prigovora_suda
5. URL: http://kdm44.ru/news/2733.html
6. URL: http://memo.ru/2009/12/29/2912091.htm
7. URL: http://mezak.livejournal.com/132168.html 8. URL: http://newcpi.wmtest.ru/2011/08/31/16916
9. URL: http://rg.ru/2009/05/19/strategia-dok.html
10. URL: http://rusverdict.com/anti282/
11. URL: http://zeki.su/publikacii/2011/8/30200514.html
