20 марта 2016г.
В 1916 году Франк произносил вступительную речь по случаю защиты своей диссертации – «Предмет знания». Это выступление впоследствии стало носить название «Кризис современной философии», что отражало основное тематическое поле данного доклада. В этом смысле Франк находится в одном мыслительном пространстве с Э. Гуссерлем и М. Хайдеггером, которые также свидетельствовали о кризисе европейской философии и культуры в целом. Поэтому С.А. Левицкий, характеризуя Франка, пишет: «Он умел живо чувствовать современность и болеть ее проблемами, но это не мешало ему созерцать бытие «под знаком вечности», по-иному освещать традиционные и вечные проблемы» [1. С. 756].
В своей программной речи русский философ указывает на то, что именно в теории знания проявляется острейший кризис, несмотря на ее стремительное развитие. Франк, выступая против психологизма, постулирует тезис о том, что всякая теория знания должна быть очищена от психологических примесей. «Гносеология на наших глазах открывает, что она сама всегда была онтологией и не может не быть ею» [3. С. 35]. Это заявление Франка свидетельствует о его глубокой убежденности в том, что не существует жесткого деления на «онтологию» и «гносеологию», как нет и противопоставления субъекта и объекта.
Так, по словам русского философа, преодоление рационализма и разрешение проблемы гносеологии есть в своем существе одна и та же задача. В чем же состоит ее решение? Для Франка становится очевидным, что человек должен различать разные формы знания. Знание, противопоставляемое бытию, есть знание о бытии, то есть знание-суждение. Такое знание выступает в форме системы понятий и является отвлеченным знанием. Другая форма знания представляет собой живое обладание бытием, оно есть знание-интуиция, знание-жизнь. В этом смысле бытие есть не «внешняя» нам реальность, а наше собственное существование, которое мы переживаем, чувствуем и непосредственно уже всегда им обладаем. Все остальное знание есть лишь производное от этого первичного обладания. Чтобы быть более убедительной, франковская мысль приводит в пример Платона, который «первый нашел, что бытие не исчерпывается столь близко знакомым нам чувственно- предметным миром» [3. С. 36], а всегда имеет свое основание в высшем мире идей.
Предрассудок относительно того, что философия есть только лишь теоретический конструкт, который не имеет ничего общего с реальным положением вещей, сослужил, по мысли Франка, «дурную службу» философии. Это предубеждение против философии всегда встречается в людях жизни, в религиозных натурах, в представителях специальных наук, имеющих дело с живой реальностью. «Все они чуют в философии какую-то схоластику, в корне извращающую нормальное отношение человека к миру и жизни» [3. С. 39]. Поэтому вполне оправдан и необходим «онтологический поворот» философии, поскольку это есть ее спасение от «схоластического вырождения», как выразился Франк.
Указанные выше моменты начнут свое поступательное развитие в диссертационной работе С.Л. Франка «Предмет знания» (1916 г.), а продолжение получат в «Непостижимом» (1939 г.). «Предмет знания», по сути, закладывает основы философской системы Франка, которые будут развиваться и углубляться на протяжении всей его жизни и творчества.
В предисловии к своей книге Франк пишет: «Знание есть необходимо знание о предмете, т. е. раскрытие для нашего сознания содержаний предмета как бытия, сущего независимо от нашего познавательного отношения к нему» [4. С. 37]. Это есть истинное, потенциальное обладание предметом до всякого обращения сознания на предмет, до всякого интенциального акта. Такое проникновение в предмет возможно только на основании укорененности субъекта и объекта в абсолютном бытии. Только на почве бытия впервые осуществляется раздвоенность между познающим сознанием и предметом. Поэтому оппозиция сознания и бытия, на которую указывают многие философы, по мнению Франка, иллюзорна, поскольку эти понятия соотносятся друг с другом.
По Франку необходимо различать сознание в «узком» и «широком» смысле слова. «Узкое» сознание – это поток актуальных переживаний. В «широком» же в сознание входит не только то, что уже актуализировано, но и то, что потенциально может быть доступно нашему сознанию. «Сознание, по существу, есть «интенциональность», переживание, состоящее не в какой-либо простой наличности известных отграниченных состояний, а в направленности на иное, запредельное» [4. С. 152]. Сознание в этом смысле, как говорит Франк, есть «пучок лучей», расходящихся из одной точки и освещающих собой все потенциальное многообразие действительности. Становится очевидным, что какое бы ни было сознание, «малое» или «большое», оно всегда настроено на познание предмета, на раскрытие его основных связей и отношений.
Исследуя суть самого знания, Франк указывает на то, что рационалистическая и логическая составляющая мышления имеет дело с отдельными предметами. Интуитивное знание, в свою очередь, основано на том, что все существующее в этом мире является частью бытия. Получается, что каждая личность уже всегда обладает бытием предмета, который она рационально анализирует. Поэтому только на основе единства и укорененности в бытии субъекта и объекта возможно непосредственное, интуитивное, живое знание.
Таким образом, можно говорить о том, что наше знание о предмете всегда имеет две стороны: дологическую или сверхлогическую, когда мы интуитивно схватываем предмет и знание о нем; и логическую, когда посредством понятий (категорий), мы выстраиваем структуру нашего знания о предмете. Знание, которое имеет понятийное выражение, есть отвлеченное знание не только о предмете, но и о мире в целом. Интуитивное обладание предметом есть непосредственное погружение в сам предмет, и в то же время недостижимый идеал для отвлеченного знания. Высшей ступенью интуиции, по Франку, является знание-жизнь, где субъект еще не противостоит объекту, где бытие и знание сплетены в органическое единство.
Как известно именно наука осуществляет свою деятельность в форме суждений, выявляя причинно- следственные связи и отношения в окружающем мире. «Научная мысль, т. е. сознание, направленное на систематически-связное и максимально полное отвлеченное познание мира, руководится регулятивным принципом, что каждое явление в конечном итоге может быть без остатка объяснено через учет всех других привходящих его условий, каждое из которых есть нечто сполна определенное» [5. С. 251]. Отвлеченное знание никогда не может дать полноценную картину действительности, оно всегда характеризует лишь отдельные (частные) связи и отношения. Таким образом, говорит Франк, мы получаем дифференциацию знания в системе всеединства. Это, с одной стороны, приводит к тому, что возможно получение точного знания в некоторых частных областях, но с другой – частное научное знание предполагает не только обозрение всей полноты этого знания, но и постижение его места во всеединстве как целостной системе.
Человеческий разум всегда стремится к определению и точному обоснованию окружающих явлений, он «старается» все систематизировать и «разложить по полочкам», чтобы мир стал более ясным и понятным.
«Цензура разумного, и будничного сознания стремится так же вытеснить и чувства, которые мы испытываем как священные, возвышенные проявления какого-то тайного восторга или умиления, которые мы иногда переживаем, – поскольку именно они не укладываются в рамки общепризнанного, рационально выразимого морального сознания» [5. С. 191]. Отвлеченное знание Франк характеризует как символичное, то есть неадекватное своему предмету. Символическое познание указывает лишь на некий «след» как путь к предмету. Природа отвлеченного знания такова, что всякий мыслимый предмет является в нем замкнутой определенностью.
Франк отмечал, что, рассуждая отвлеченно, мы все равно знаем, что мир не исчерпывается тем, что нам в нем уже известно или знакомо, напротив, он бесконечно шире и содержательнее всего известного нам. На практике же мы склонны жить в «привычном», «устоявшемся» мире, наша эмпирическая установка к бытию не позволяет видеть больше и дальше того, что мы уже определили и обозначили. То, что мы переживаем как «окружающий мир», то, где протекает наша жизнь, и познание чего определяется исключительно нашими личными интересами. Наша господствующая установка такова, что мир уже открыт, известен, определен, что, разумеется, не соответствует существу самого мира, который всегда есть живая, изменяющаяся реальность.
Специфика философских взглядов Франка заключается в том, что в его концепции несовершенное, недостаточное, неполное всегда укоренено в более совершенном и глубоком основании. Так и в области знания. Отвлеченное знание имеет своим основанием интуитивное познание мира, но, опираясь на него, оно никогда не может исчерпать его полноты. «Первой основой всякого знания является интуиция всеединства, непосредственное усмотрение отношения частного содержания к целостности всего иного – отношения» [4. С. 238]. Это означает, что интуиция всеединства пронизывает собой все бытие, что она проявляется в каждой частичке многообразного мира. Она имплицитно присутствует в каждой частной области знания, но высшим ее отражением является вся целостность бытия.
В «Непостижимом» Франк разовьет и углубит понимание знания, оно станет еще больше связанным с бытием и получит момент непосредственного вчувствования. Получается, по Франку, мы имеем как бы два знания: отвлеченное знание о предмете, выражаемое в суждениях и понятиях – знание всегда вторичного порядка; непосредственная интуиция предмета в его металогической цельности – первичное знание. Именно на нем основано и из него проистекает отвлеченное знание, с помощью которого происходит определение окружающего мира.
С.Л. Франк считает высшей ступенью интуиции – «знание-жизнь». Это, несомненно, сближает его со всей русской философской традицией. В «Русском мировоззрении» он указывает на то, что понятие «живознания» вводит в философскую литературу И.В. Киреевский, для которого именно оно является основой истинного познания и целостного восприятия личности. Именно на основании «живого знания» строит свою концепцию И.В. Киреевский, показывая, тем самым, специфику русского мышления в целом. Жизнь, по мысли Франка, выступает основной характеристикой бытия как целого, что позволяет ему проявляться как творческая активность. В этом смысле оно есть живое сверхвременное бытие, поэтому оно никогда не может быть доступно одной лишь только мысли, а подвластно такому созерцанию, которое улавливает само это бытие в его вневременной форме. «Бытие же в его живой сверхвременности есть единство реальности и идеальности, т. е. единство переживания и мыслимости» [4. С. 352]. Таким образом, выделяются два понятия: «знание-мысль» и «живое знание».
«Знание-мысль» занимается исследованием причинно-следственных связей, оно «схватывает» лишь то, что лежит на поверхности, не проникая в саму суть вещей. Оно, фактически, применяется исключительно в области предметного бытия, рационально объясняя и логически структурируя его. Такое знание, разумеется, необходимо для, так сказать, первичного познания мира, но реальная необходимая связь, неуловимая в мыслимом содержании, раскрывается в живом знании. Оно охватывает собой весь окружающий мир, пронизывает все сферы бытия. Живое знание фактически распространяется и на бытие за пределами моего «я»; всякое художественное переживание служит тому примером. В художественном знании, говорит Франк, мы имеем мыслящее переживание в области не-я, мы непосредственно знаем живую реальность и действительность общего.
Таким образом, живое знание, как переживание самого бытия есть раскрытие жизни, присущей самому объекту, то есть вхождение, проникновение в сам предмет. Живое обладание предметом есть непосредственное, первичное видение его существа, всех его связей и отношений. Философия Франка, по словам Ф. Буббайера, ближе всего тем, кто стремится к синтезу за пределами разума. Видимо потому, что сам философ своим творчеством и своей жизнью доказывал возможность такого синтеза.
Проводя критический анализ «Предмета знания» Франка, Н.А. Бердяев указывает на некоторые противоречия, которые он обнаружил в системе русского философа. Н.А. Бердяев выделяет два типа миросозерцания: парменидовский, которому свойственна статичность и неподвижная созерцательность, и гераклитовский, где динамический процесс проявляется с особой силой и необходимостью. «Франк причисляет себя к секте платоников. Но платонизм в значительной степени принадлежит парменидовскому течению. Платонизм – статичен» [1. С. 83]. Противоречие в концепции Франка, по мысли Н.А. Бердяева, заключается в том, что его, с одной стороны, влечет к парменидовскому типу, а с другой – наличие творческого начала и живого знания в его философии, говорит о присутствии гераклитовского момента. Н.А. Бердяев отмечает, что Франку не удается в полной мере синтезировать эти два типа миросозерцания, ибо динамизм не преобладает над статичностью. Но все это было сказано относительно первого крупного произведения Франка, где, разумеется, не были еще развиты очень многие моменты его системы. Зато были заложены основные принципы, которые в дальнейшем получили полноценное воплощение в других произведениях русского философа.
Список литературы
1. Бердяев, Н.А. Мутные лики. Типы религиозной мысли в России. – М.: Канон+, 2004. – 448 с.
2. Левицкий, С.А. Очерки по истории русской философии // Трагедия свободы. – М.: Астрель, 2008. – 992 с.
3. Франк, С.Л. Кризис современной философии // Русская Мысль. – М., 1916, Кн. 9. – С. 33-40.
4. Франк, С.Л. Предмет знания. Душа человека. – СПб.: Наука, 1995. – 655 с.
5. Франк, С.Л. Непостижимое / Сочинения. – М.: Издательство «Правда», 1990. – 607 с.
