18 мая 2016г.
Еще в античности явление эвфемии пользовалось популярностью. В V-I вв. до н.э. такие римские и греческие ученые, как Цицерон, Аристотель, Квинтилиан обратили свое внимание на понятие эвфемизм. Термин эвфемизм упоминался также в трудах Демокрита, Гиппия, Платона. Во многих из них они писали о коммуникативно значимых частях речи, а эвфемизмы рассматривались как стилистический троп, роль которого заключалась в словесном смягчении либо приукрашивании. Эвфемизмы позволяли избежать употребление таких выражений, которые были бы неприятны адресату и которые могли бы навредить самому оратору, стремившемуся своими речами воздействовать на сознание слушателей и в чем-либо убедить людей.
С XIX в. эвфемизмы стали изучать как аспект лингвистики. Начиная с этого периода возникают различные определения эвфемизма, формируются научные подходы к пониманию и исследованию данного феномена. Можно с уверенностью утверждать, что существующие определения эвфемизма во многом совпадают, в некоторых чертах они могут дополнять друг друга. Под эвфемизмом в основном понимается вид иносказания, скрывающий, смягчающий, а иногда и приукрашивающий прямой смысл высказываний с отрицательной коннотацией и употребляемый в целях тактичности, завуалирования действительности. Однако, несмотря на немалое количество трудов отечественных и зарубежных языковедов, посвященных изучению явления эвфемии, среди лингвистов до сих пор отсутствует единая трактовка данного понятия. С XIX в. по настоящее время эвфемизмы изучались не только в различных областях лингвистики, но и сквозь призму других наук. Вследствие этого у ученых часто возникают разногласия при рассмотрении данной проблематики.
Одни считают, что эвфемизм - это стилистический троп, заключающийся в определенном переносе значения для украшения, придания экспрессивности речи и соотнесенный с метафорой, метонимией, литотой и т.д. (Т.В. Бойко, G. Möller). В словарях Г. фон Вильперта [14], Г. Буссманна [8] эвфемизм представлен как разновидность перифразы. Немецкий филолог З. Лухтенберг дает следующее определение эвфемизму: «описательная передача смысла и перифраза, скрывающая прямой смысл неприятных вещей (табу) с помощью смягчающего отрицательную коннотацию выражения из-за чувства стыда, религиозной боязни или суеверия и избегающая опасные слова» [12, S. 21]. Например: einschlafen вместо sterben (умереть), Ableben вместо Tod (смерть), mitnehmen вместо stehlen (украсть). Эвфемизму посвящен раздел в учебном пособии по стилистике немецкого языка Н.М. Наер. В отечественном словаре О.С. Ахмановой дается определение эвфемизму, как тропу [1].
На протяжении многих лет объектом исследования в языкознании является эвфемизм как лексическая единица, являющаяся частью языка как системы. Например, И.Р. Гальперин указывает на то, что эвфемизмы не могут быть стилистическим средством. Отмечая, что эвфемизмы обладают определенной экспрессией, он рассматривает их как лексическую единицу, поскольку они слишком прямо обозначают предмет [4, с. 173].
Однако данная точка зрения считается оспоримой, поскольку далеко не все эвфемизмы прямо обозначают явления или предметы благодаря своей функции маскировки и затемненной семантике, особенно, если речь идет о контекстуальных эвфемизмах. Лингвисты, не согласные с трактовкой эвфемизма как лексической единицы, обращают внимание на ее номинативную функцию, направленную на установление определенной отражательной связи между лексической единицей и соответствующим предметом. Немецкие лингвисты (М. Венгелер, Х. Херингер) ставя под сомнение присущность отражательного свойства эвфемизму, опираются на теорию отражения философии языка, согласно которой в результате данного процесса субъект получает знания, соответствующие реальности. Суть эвфемии, в частности современные тенденции ее развития (например, в языке политики), противоречат данной концепции, так как эвфемизмы частично искажают правду, делают высказывания правдоподобными. Х. Херингер, определяя эвфемизм как «элегантные одеяния» для нехороших, злых мыслей, был убежден, что эвфемизмы (например, Preiskorrektur, Freistellung) маскируют действительность или являются вовсе бессодержательными [10, S. 16].
Советский лингвист В.П. Москвин при рассмотрении феномена эвфемии предлагает различать два его так называемых подвида: эвфемистическую замену как стилистический прием и эвфемизм как номинативную единицу, которая занимает определенное место в системе языка. Таким образом, эвфемизм может выступать в системной связи как: 1) фигура речи; 2) как языковая единица [6, с. 356].
По мнению немецкого филолога Э. Ляйнфелльнер данное понятие также имеет некую двоякость: эвфемизм - это как языковая форма, имеющая свои характеристики и функции, так и многообразный оборот речи. Действительно, эвфемизм – это особый способ непрямого наименования, обладающий своей спецификой. С одной стороны, являясь по своей семантической структуре разновидностью тропа, эвфемизм не только не имеет целью образно представить действительность, но и обладает признаками языковой единицы. Кроме того, существуют языковые эвфемизмы, зафиксированные в словарях, которые в виду частого употребления относительно прямо обозначают предмет.
Особый интерес для нашей работы представляет прагматический подход к изучению эвфемизмов, актуальная область исследования в современном языкознании. Под прагматикой в широком смысле понимается наука о речевой деятельности, которая базируется на теории речевых актов Оксфордской школы и где язык - главный инструмент для динамического взаимодействия участников общения. Мы считаем, что при обращении к прагматическому подходу стоит вспомнить о философии языка. В. фон Гумбольдт указывает на язык как на важную творческую деятельность человека по отношению к другим ее формам.
Дело в том, что изучение эвфемизма как лексической единицы только в рамках языка как системы относительно устарело, поскольку образование большинства новых эвфемизмов отвечает прагматическим потребностям завуалировать или смягчить отрицательное явление, зависит от естественных условий процесса коммуникации и ее целей, тактики адресанта, - оно контекстуально обусловлено. В рамках такого подхода уделяется внимание не только лингвистическим аспектам эвфемии, но и экстралингвистическим: отношению говорящего к используемым знакам, речевое воздействие на собеседника, коммуникативная ситуация. Порой только благодаря экстралингвистическим факторам удается идентифицировать эвфемистический смысл слова или выражения, маскирующего действительность.
В германистике данный вопрос впервые затронула З. Лухтенберг. Лингвист указывала на то, что определение слова или выражения как эвфемизма зависит от коммуникативной ситуации: будет ли выражение являться эвфемистическим, определяют условности времени, тема разговора и сами собеседники. Особенно нельзя рассматривать эвфемизмы отдельно от коммуникативной ситуации, если речь идет не о традиционной замене. Для традиционной замены используются эвфемизмы, которые являются составной частью устойчивого словарного состава языка. З. Лухтенберг обозначает их как языковые эвфемизмы, или langue-Euphemismen (язык здесь понимается как система, включая словарный состав, грамматику и фонетику), прочно укоренившиеся в языке. Отдельно лингвист выделяет условные эвфемизмы, parole-Euphemismen, образование которых возможно в любое время для конкретной цели. Х. Херингер в своих трудах по эвфемии опирается на концепт значения Л. Витгенштейна, где значения слов анализируются в процессе употребления языка, с функциональной точки зрения. Подробно рассматривает прагматический аспект эвфемизмов в английском языке Н.Ц. Босчаева [3]. Придерживаясь научных взглядов Д. Вундерлихя, лингвист понимает под прагмалингвистикой изучение языка в контексте [3, с. 25].
При рассмотрении прагматического аспекта эвфемии, сложно не согласиться с учеными, которые считают, что не стоит забывать об эвфемизмах и как социальном явлении языка. Ведь их употребление зависит от сложившихся условий в данном обществе или от других причин, оказывающих влияние на культуру человека. Здесь уместно процитировать Л.П. Крысина: «обращаясь к теме «эвфемизмы», исследователь вынужден привлекать к анализу н только сами эвфемистические выражения, но и тот социально-культурный и языковой фон, на котором возникла нужда в эвфемизмах» [5, с. 28].
На наш взгляд, разнообразие существующих трактовок эвфемии и актуальность прагматического подхода в наше время объясняется еще и тем, что в разные исторические эпохи предназначение эвфемизмов и причины эвфемизации различались. Изначально преобладали религиозные эвфемизмы, порождавшиеся страхом перед высшими силами. Эвфемизмы рассматривались как языковые средства, позволяющие избежать табу. В учебном пособии по стилистике немецкого языка Н.М. Наер табу характеризуется как избегаемые с опаской выражения. По религиозным причинам, из-за страха или уважения их стараются вытеснить из употребления и называть их не своими именами, а описывать с помощью других слов. Следует отметить, что некоторые авторы более современных определений все же ссылают нас к понятию слова-табу (Глюк, Лухтенберг, Вильперт, Буссманн, Наер). Опираясь на определение, данное в лингвистическом словаре Метцлера (Metzler Lexikon Sprache), мы можем объяснить это тем, что табуированные понятия привели к возникновению определенных религиозных, общественных, идеологических норм и договоренностей (Konventionen), вследствие которых употребляются смягчающие и вуалирующие языковые выражения [9, S. 197].
В ходе исторического развития роль эвфемизмов заметно изменилась. Появляется больше сфер, где прибегают к эвфемистическим заменам. Как следствие, все реже они употребляются по религиозным соображениям и все чаще являются инструментом вежливости, политической корректности и манипуляции. Например, с прагматической точки зрения стоит рассматривать вуалирующие эвфемизмы в языке СМИ, политическом языке, где заложено два аспекта, дифференцирующие направленность этой функции. Первый аспект рассматривает намерения, исходящие от говорящего при передаче информации, его мотивы; второй аспект – восприятие собеседником адресованной ему информации, а также результат ее воздействия на него. Говорящий стремится при этом к тому, чтобы его намерение и результат совпадали, иначе не будет достигнута коммуникативная задача, предусматривающая маскировку объекта или действия. То же самое мы можем сказать и про функцию манипулирования, реализуемую эвфемизмами.
Таким образом, несмотря на то, что процесс эвфемизации берет свое начало еще с древних времен, он актуален и для современности. Потребность в новых эвфемистических заменах остается достаточно высокой. Она порождает большое количество контекстуальных эвфемизмов, которые представляют собой особый интерес не только как языковое, но и как социальное явление и являются актуальным объектом исследования современной лингвистики.
Список литературы
1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. 3-е изд., стер. - М.: КомКнига, 2005. - 569 с.
2. Бойко Т.В. Эвфемия и дисфемия в газетном тексте: дисс. канд. филол. наук. Санкт-Петербург, 2005. - 203 с.
3. Босчаева Н.Ц. Контекстуальные условия реализации эвфемистической функции дейктических слов: дисс. канд. филол. наук. Ленинград, 1989. – 190 с.
4. Гальперин И.Р. Стилистика английского языка. М.: Высшая школа, 1981. Изд-е 3-е. 316 с.
5. Крысин Л.П. Эвфемизмы в современной русской речи // Русистика. Берлин, 1994. № 1-2. С. 28-49.
6. Москвин В.П. Стилистика русского языка: теоретический курс. Ростов-на- Дону: Феникс, 2006. Изд-е 4-е. 640 с.
7. Наер Н.М. Стилистика немецкого языка: Учебное пособие. Москва: «Высшая школа», 2006. - 271 c.
8. Bußmann H. Lexikon der Sprachwissenschaft. Dritte, aktualisierte und erweiterte Aufl. Stuttgart: Alfred Kröner Verlag, 2002. – 783 S.
9. Glück H. (Hrsg.) Metzler Lexikon Sprache. Elektronische Ausgabe der zweiten, überarbeiteten und erweiterten Auflage. Berlin: Directmedia, 2000. - 816 S.
10. Heringer H.J.: Holzfeuer im hölzernen Ofen. Aufsätze zur politischen Sprachkritik. Tübingen: Narr, 1982. – 332 S.
11. Leinfellner E. Der Euphemismus in der politischen Sprache. Berlin: Duncker&Humblot, 1971. - 177 S.
12. Luchtenberg S. Untersuchung zu Euphemismen in der deutschen Gegenwartssprache: Dissertation. Bonn: Veröffentlicht bei der Universität Bonn, 1975. - 576 S.
13. Möller G. Praktische Stillehre. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1970.
14. Wilpert G. Sachwörterbuch der Literatur: 8., verbundene und erweiterte Auflage.- Stuttgart: Alfred Kröner Verlag, 2001. – 926 S.
