18 марта 2016г.
В настоящее время одной из основных проблем когнитивной лингвистики – когнитивной науки, которая объектом своего исследования имеет природу и сущность познавательной деятельности человека – выступает проблема отображения в сознании человека, фиксируемой языком.
По мнению Б.А. Серебренникова, картина мира «запечатлевает в себе определенный образ мира, который никогда не является зеркальным отражением мира» [Серебренников 1988: 60]. Картина мира в его понимании – это «определенное видение и конструирование мира в соответствии с логикой миропонимания» [там же].
Одним из видов картины мира является индивидуально-авторская, художественная, или поэтическая картина мира, где субъектом выступает художник слова. Как пишет В.В. Рожков, художественная картина мира – это «поэтическая альтернатива миру действительному, физическому, это образ мира, смоделированный сквозь призму сознания художника как результат его духовной активности» [Рожков 2007].
Теперь следует определиться с толкованием понятия «экспрессивные средства языка». Экспрессию, как правило, определяют как способность речи выражать психическое состояние говорящего. С помощью экспрессии усиливается воздействующая сила речи. Новые чувства и эмоции обязательно потребуют новых средств выражения, новых средств описания, усиления выразительности речи. Содержательная сторона экспрессии состоит из компонентов двух видов. Во-первых, это эмоционально-образные компоненты, которые передают новые чувства и индивидуальные представления. Во-вторых, это интеллектуально-оценочные компоненты, связанные с тем, что говорящий выражает. Для говорящего может существовать иерархия ценностей отдельных компонентов высказывания.
Экспрессивные средства играют важную роль в выражении авторской картины мира в повести Н.В. Гоголя «Старосветские помещики». Они включены в систему художественного целого повести, и, актуализируя те или иные смыслы, являются одной из ведущих единиц, способствующих «предуказанию» пути интерпретации текста. Отражение взглядов Гоголя на окружающую реальность и ее обывателей можно обнаружить через призму исследования быта героев повести – Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны – посредством экспрессивных средств языка.
Быт старосветских помещиков включает обстановку их дома и хозяйство, связанное с приготовлением пищи. При описании быта главных героев используются такие фигуры, как гомеология, асиндетон и полисиндетон, хиазм, а также паронимические фигуры. Фигуры могут совмещаться и взаимодействовать, но при этом наблюдается некоторая разница: предметы обстановки, утварь героев не являет собой разнообразия, будучи представлена большим количеством предметов одного-двух видов, в то время как еда и все, связанное с ее приготовлением, крайне многообразно. Соответственно наблюдается и некоторая разница в употреблении экспрессивных средств.
В описании обстановки ведущей фигурой становится гомеология, а именно корневой повтор: Комната Пульхерии Ивановны была вся уставлена сундуками, ящиками, ящичками и сундучочками.
Множество клубков с разноцветной шерстью, лоскутков старинных платьев, шитых за полстолетия прежде, были укладены по углам в сундучках и между сундучками.
Гомеология – повторение корней в сочетании с уменьшительным суффиксом и без него (сундуками, ящиками, ящичками и сундучочками) – сочетается с асиндетоном, что демонстрирует, во-первых, однообразие вещей, а во-вторых, их множество. Интересно, однако, что асиндетон, обычно изображающий хаос разнообразных предметов, здесь эту свою особенность не реализует. При этом типичную функцию асиндетона нейтрализует гомеология. Дело в том, что корневой повтор соответствует однообразию реалий, их одинаковости. В приведенном отрывке используются всего два корня при наличии двух фигур (корневых повторов), что означает наличие всего двух видов предметов, составляющих обстановку, – ящики и сундуки. Однако само их количество очень большое, и изображению количества в немалой степени способствует асиндетон. Важную роль здесь играет также диаграмма, образующаяся нарастанием длины слова. Первые три слова состоят из четырех слогов, при этом в третьем заметно нарастание с помощью суффикса, последнее существительное состоит уже из пяти слогов и двух суффиксов. Наличие союза и перед последним из однородных членов предложения (и сундучочками) упорядочивает все предметы, исключая хаос.
Один раз при описании обстановки дома героев используется хиазм:
Трехугольные столики по углам, четырехугольные перед диваном и зеркалом в тоненьких золотых рамах, выточенных листьями, которых мухи усеяли черными точками, ковер перед диваном с птицами, похожими на цветы, и цветами, похожими на птиц, — вот всѐ почти убранство невзыскательного домика, где жили мои старики.
Хиазм заключается в зеркально-симметричном повторении слов, описывающих птиц и цветы на ковре. При этом фигура взаимодействует со сравнением: компоненты сравнения становятся элементами хиазма. Это способствует изображению однообразия обстановки, что также обусловливает и появление гомеологии – повтор второй части сложных прилагательных (трехугольные, четырехугольные).
В той части повести, в которой говорится о еде старосветский помещиков, используются паронимические фигуры, взаимодействующие с гомеологией:
„Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? Разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?―
„Пожалуй, хоть и рыжиков, или пирожков―, отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками.
За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим.
Гоголь подбирает такие названия блюд, которые сходны в фонетическом отношении. При этом все существительные получают уменьшительно-ласкательный суффикс и форму какого-либо косвенного падежа, что за счет одинакового звукового состава, порождающего также гомеологию, еще более усиливает сходство плана выражения. Так, существительные коржик, пирожок, рыжик, отличающиеся очевидной идентичностью консонантных элементов, ставятся в форме родительного падежа множественного числа, что добавляет еще один общий согласный звук (в) и наращивает повторяющиеся гласные (и, о). Аналогично в форме творительного падежа множественного числа употребляются существительные грибки и рыбки – грибками, рыбками.
Паронимическое сходство существительных, обозначающих еду, передает идею ее одинаковости, принципиальной схожести блюд – по сути, аннулируя те разделительные отношения, в которые в первом отрывке вступают существительные коржики, рыжики, пирожки. Сходство связано, естественно, не с качественной характеристикой блюд, а с их функцией и их местом в жизни Пульхерии Ивановны и Афанасия Ивановича. Именно по этому своему назначению блюда уравниваются: все они – средство насыщения, способ времяпрепровождения, а кроме того, что, самое главное, еда – средство противостояния смерти. Относительно еды С.А. Шульц обратил внимание на повесть «Тарас Бульба», истолковав акты еды как «фактическое появление на свет, вступление в жизнь» [Шульц 1994: 58]. С моей точки зрения, в «Старосветских помещиках» еда – это необходимый атрибут земной жизни, ее функция – поддержать и укрепить, обезопасить жизнь, что соответствует определению смерти как «ненасытной». При этом необходимо учитывать и мотив райского изобилия, который присутствует в повести «Старосветские помещики». Христианскому земному раю (в частности, в византийской и русской традиции) свойственно было «освящение вещественного, телесного начала» [Аверинцев 1982: 364], и жизнь героев Гоголя, их изобилия, вполне соответствует этим представлениям.
Таким образом, экспрессивные средства, используемые при описании быта, отражают его элементарность и соответствуют определению поместья героев как спокойного, но деятельного уголка. Ведущим средством изображения быта становятся стилистические фигуры, связанные со сходством единиц в плане выражения. Это в первую очередь гомеология – повторы корней, суффиксов и окончаний, а также парономазия. Использование отмеченных фигур помогает Н.В. Гоголю «нарисовать» однотипность обстановки, деятельную статику жизни и разнообразие блюд старосветских помещиков.
Список литературы
1. Аверинцев С.С. Рай // Мифы народов мира. Т.2. М., 1982. С. 364.
2. Рожков В.В. Метафорическая художественная картина мира А. и Б. Стругацких (на материале романа «Трудно быть богом»). Автореф. канд. филол. наук. Новосибирск, 2007.
3. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. Б.А.Серебренников и др. Отв. ред. Б.А.Серебренников. М.: Наука, 1988.
4. Шульц С.А. Гоголь. Личность и художественный мир. М., 1994.
