08 февраля 2016г.
В последнее время можно услышать слова о кризисе современного художественного образования. Появляются мнения о том, что художественные учреждения представляют собой абсолютно реакционную систему давно утратившую актуальность, сохраняющую эстетику и технические приемы давно ушедших столетий, что, в свою очередь, не может способствовать формированию в молодом художнике того главного качества, которое принято называть творческим началом.
Исследователю, занимающемуся решением данного вопроса, имеет смысл отбросить все частности современности и взглянуть на ситуацию в более широком историческом контексте, что позволит представить систему сложившегося художественного образования частью общих мировых процессов, порождающих многочисленные дискуссии вокруг данной проблемы и влияющих непосредственно на самообразование.
Как известно, эпоха Возрождения во многом стала переломной для истории искусства. Пятнадцатое, а затем и шестнадцатое столетия отмечены трансформацией и дальнейшим исчезновением цеховой системы, разложением одной из общественно-экономических формаций именуемой феодализмом, ослаблением доминанты церкви с ее жесткими художественными канонами. Появятся произведения, написанные не для конкретного заказчика, а для предполагаемого, возможного. Расширение социальных групп заказчиков и, соответственно, вкусовых предпочтений приведет к появлению ярко выраженных творческих манер и школ. В результате, художественная жизнь заметно усложнится.
Тогда и произойдет раскол - появятся те, кто захочет рискнуть всем, и те, кто будет комфортно чувствовать себя в рамках традиции, создаст академии, сделает из багажа прошлого художественную систему. Если согласиться с существующим мнением, что искусство может выполнять роль своеобразных амортизаторов реальности, то, соответственно, всегда будут те, кто хочет комфорта, который и дает пассеистическая линия в искусстве.
Отныне, история искусства будет представлять собой полосу параллельного сосуществования двух типов художественного мышления: одного – представленного традицией в виде академий; второго - экспериментального, открыто направленного на разрушение существующих норм и правил. Как итог «возникают образы и смысловые повороты, которые для обывателей представляются странными и неудобными. Художники начинают делать то, что в прежние стабильные эпохи не делалось: создают произведения, которые шокируют зрителей и расцениваются ими как вещи «некрасивые», «недостойные», нарушающие эстетические и нравственные нормы». [5, c.10].
История показывает, что практически все новаторы входили в «большое» искусство достаточно сложно. В XV веке такими новаторами станут художники не принадлежавшие к потомственным ремесленникам (Леонардо да Винчи, Микеланджело). В дальнейшем это будут мастера, которые будут получать образование в различных студиях и мастерских (К.Малевич, М.Шагал), училищах (В.Татлин, К.Петров-Водкин, М.Ларионов). Отношения же с академической системой у многих будут складываться непросто: кто-то не окончит полный учебный курс, кто-то будет исключен, либо бросит обучение (М.Врубель, Л.Бакст, П.Филонов). Прокатится волна студенческих бунтов – «Бунт 14» 1863 года. Казалось бы, статистика говорит сама за себя. Впрочем, на выпускников академий (русской и зарубежных) приходится достаточно большой процент художников первого плана. Одна только русская академия может выставить имена К.Брюллова, И.Репина, В.Серова, А.Куинджи и т.д.
Соответственно возникает вопрос – если сегодня «художественное образование имеет меньше четверти активных молодых художников» [1] и критерии профессионализма, казалось бы, больше не работают, то какова его необходимость?
Можно встретить следующие предложения - «искусство сегодня это высказывание, а не набор технических приѐмов, что высокий уровень ремесла не решит их творческих проблем, не компенсирует отсутствие творческих идей. Молодому современному художнику кроме художественного образования, сегодня необходимо знание основ менеджмента, понимание актуальных ориентиров в искусстве».[1].
Хотелось бы сделать несколько замечаний: во-первых, искусство, как об этом пишет автор, стало «высказыванием» не сегодня, и не вчера: «на протяжении XV столетия эволюционировало само представление о том, что есть мастерство художника. В первой половине века оно понималось большинством заказчиков как высокая ремесленная квалификация… с середины столетия, понятие «мастерство» отделяется от ремесленной мастеровитости. Произойдет это… из-за высокой оценки художественного замысла» [2, c.180; 240]. Во-вторых, высокий уровень технического мастерства, несомненно, не может стать абсолютным гарантом появления выдающегося произведения, но как справедливо отмечает С.Ландо (профессор кафедры операторского мастерства СПбГУКиТ) - не всякое ремесло является искусством, но всякое искусство основано на ремесле! И здесь, также верно и то, что знание основ менеджмента, на котором так настаивает автор статьи, никоим образом не может компенсировать отсутствие все тех же творческих идей.
Помимо этого, имеет смысл остановиться на часто фигурируемых в современной ситуации «актуальных ориентирах». Постараемся рассмотреть два этих термина. Как известно, термин «актуальное» искусство использовал Г.Рид в отношении современного искусства, что в свою очередь приводит к неизбежному закреплению за классической традицией определения «неактуального». Утверждение, конечно, более чем спорное, но расстановка приоритетов понятна – если неактуален Рембрандт, Веласкес, то неактуален Ф.Достоевский, А.Чехов, С.Рахманинов. Итогом подобной «актуализации» эстетических предпочтений должны стать «ориентиры», направленные на творчество П. Мандзони, Й. Бойса, в музыке – techno, rap, dubstep и т.д.
Если перенести поставленную проблему в область музыки то здесь деятельность консерватории оказывается такой же неактуальной, поскольку выступление симфонических оркестров не может собрать то количество аудитории, которое приходится на концерты рок и поп-музыкантов, т.е. представителей «актуальной» музыки. Но если человек хочет играть классическую музыку, где он может научиться это делать? Ответ очевиден.
Большинство представителей «актуального искусства» настаивают на том, что жест художника важнее его произведений. Нет смысла перечислять многочисленные выпады представителей модернизма и постмодернизма в отношении собственной профессии, которые часто сводятся к тому, что «искусство кончилось» или выдвигается принцип «чем хуже, тем лучше». И еще: «если кто-то назвал это искусством, это и есть искусство», «смотрите на меня – этого достаточно» [4, c.264;274;280]. Вполне возможно, что для человека, который уже сделал свой выбор, этого достаточно.
Мотивация многочисленных постмодернистских деклараций понятна - все это когда-то вызывало у зрителя сильнейший шок новизны, активно поощряемый арт-рынком.
В начале XX столетия П. Валери напишет: «Забота о долговечности произведений оскудевала, уступая в умах стремлению изумлять… Родился некий автоматизм новаторства. Наконец, Мода – иными словами, учащенная трансформация вкусов потребителей – заменила своей органической неустойчивостью медленное вызревание стилей, школ, великих имен»[3, c.234]. Или С.Даниэль: «…всесильный механизм моды навел известный порядок в сфере художественного производства и потребления, создав рынок современного искусства и обеспечив бесперебойную занятость служб эстетики и критики… Внутренняя цензура у художника, жившего в «отдельно взятом» СССР, ничем, по существу, не отличается от внутренней ангажированности его западного коллеги, поставляющего на всесильный рынок потребную в данный момент продукцию». [3, c.235].
Итак – мода или школа. Поставлен чисто альтернативный вопрос - имеет ли смысл превращать процесс обучения в сиюминутную борьбу стилевых группировок ориентированных на рынок («актуальные ориентиры»), приняв при этом противоестественное существование отрицать самое себя и свою профессию, либо сохранять традиции художественного мастерства?
Список литературы
1. Бертолло Е. В России все должно быть лучшим! - URL: https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=847011615371621&id=100001883728697 (дата обращения: 20.02.2015).
2. Головин В. Мир художника раннего итальянского Возрождения. – М.: Новое литературное обозрение, 2003.
3. Даниэль С. Статьи разных лет. – СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2013.
4. Модернизм. Анализ и критика основных направлений / Под редакцией В. Ванслова и Ю. Колпинского. – М.: Искусство, 1980.
5. Якимович А. Новое время. Искусство и культура XVII-XVIII в. – СПб.: Искусство, 2004.
