21 июня 2018г.
Прокуратура всегда рассматривалась и использовалась в качестве действенного инструмента укрепления режима законности во всех сферах общественной жизни, в том числе, в сфере уголовного судопроизводства. Прокурорский надзор за органами предварительного расследования играет большую роль в укреплении законности на досудебных стадиях уголовного судопроизводства и позволяет оперативно устранить нарушения законности при расследовании уголовных дел.
На сегодняшний день законодатель значительно сократил пределы прокурорского надзора и соответствующие полномочия прокурора. Пределы осуществления прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия были сокращены до проверки соответствия этой деятельности закону. Таким образом прокурор утратил руководящую роль при осуществлении уголовного преследования органами предварительного следствия.
В литературе по этому поводу отмечается, что передача некоторых полномочий прокурора руководителям следственных органов привела к дисбалансу между ведомственным и судебным контролем, прокурорским надзором [5, с. 99]. Несмотря на то, что, начиная с 2010 года, прокурору последовательно возвращается ряд процессуальных прав в связи с очевидным негативным влиянием их отсутствия на эффективность уголовного преследования, значительным числом ученых-юристов изменения признаются недостаточными [9, с. 16]. Одновременно отмечается, что положение прокурора применительно к надзору за деятельностью органов предварительного следствия и органов дознания неодинаков [5, с.112]. «Различный объем полномочий прокурора в отношении следствия и дознания не способствует поддержанию единства уголовно-процессуальной формы, не содействует равной степени защищенности прав и законных интересов участников досудебного производства по делам, расследуемым в форме предварительного следствия или дознания, не обеспечивает общего режима правоприменения и целостности надзорной прокурорской практики как юридического феномена» [4, с. 5]
Следует отметить о наличии иной позиции, преобладающей преимущественно у представителей следственных органов. В частности, А.М. Багмет говорит о том, что полномочие по направлению уголовного дела в суд должно принадлежать исключительно руководителю следственного органа [2, с. 48]. Другие ученые предлагают сократить объем контрольно-надзорных полномочий по ряду процессуальных вопросов руководителя следственного органа в отношении следователя [8, с 139-141].
Представляется верной позиция о том, что субъекты, осуществляющие предварительное расследование, по отношению к прокурору должны иметь равный правовой статус, так как защита прав и законных интересов потерпевших, а также защита личности от незаконного обвинения и ограничения ее прав и свобод, являющаяся назначением уголовного судопроизводства, в том числе на стадии досудебного производства, существует вне зависимости от форм предварительного расследования.
Согласно мнению К.И. Амирбекова, на основании п. 9 ч. 1 ст. 37 и п. 5 ч. 1 ст. 37 УПК РФ субъекты органа дознания находятся по отношению к субъектам следствия в неравном процессуальном положении. Так, прокурор вправе изымать любое дело у органа дознания, передавать его следователю. При этом прокурор дает согласие дознавателю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения, тогда как эти же полномочия существуют у руководителя следственного органа в отношении следователя. [1, c. 31].
Видится более правильным то, что объем полномочий прокурора не должен ставится в зависимость от форм предварительного расследования. К примеру, право разрешения отвода, заявленного следователю, право отстранения следователя от ведения дела должно быть представлено прокурору, а не руководителю следственного органа, как это предусмотрено действующим законодательством. Цель данных полномочий – обеспечение функционирования системы сдержек и противовесов в рамках уголовного судопроизводства, способствовании объективного хода предварительного расследования, а также усилении возможностей прокурора в направлении обеспечения защиты прав лиц, которые участвуют в данном процессе.
По мнению В. А. Лазаревой прокурор и в настоящее время остается главой обвинительной власти [7, c.295]. Данную точку зрения автор аргументирует следующими положениями: данный субъект осуществляет надзор за законностью процессуальных действий следователя, дознавателя. Без утверждения прокурором обвинительного акта, обвинительного заключения или обвинительного постановления, уголовное дело не может быть передано в суд.
В юридической литературе существуют точка зрения, согласно которой у прокурора отсутствует достаточный объем полномочий применительно к судьбе уголовного дела на досудебной стадии. Так, к примеру, В.С. Шадрин утверждает, что «В условиях уменьшения до минимума многих полномочий прокурора в ходе предварительного расследования, для того, чтобы влиять на формирование обвинения в период нахождения у данного субъекта уголовного дела с обвинительным заключением, он должен иметь достаточный комплекс прав, которые позволили бы определять дальнейшую судьбу уголовного дела. Кроме того, вышеуказанные права должны были бы компенсировать отстранение прокурора от руководства предварительным следствием. В том числе такие права как составление нового обвинительного заключения, которое смогло бы обеспечить эффективное поддержание государственного обвинения; прекращение уголовного дела либо уголовное преследование в отношении отдельных обвиняемых полностью или частично. Следует отметить, что лишение прокурора названных прав выглядит парадоксальным с учетом наличия у прокурора в судебном заседании прямо предусмотренной законом возможности отказаться от обвинения, а также изменить обвинение в сторону смягчения (на основании частей 7, 8 ст. 246 УПК РФ)» [9, c. 52].
Приведенные выше аргументы позволяют сделать вывод о том, что законодателю стоит расширить полномочия прокурора на досудебной стадии расследования, поскольку позиция прокурора должна формироваться на предварительных стадиях в связи с тем, что в дальнейшем данный субъект выступает как государственный обвинитель при рассмотрении уголовного дела судом, по вопросу об ограничении конституционных прав участников уголовного судопроизводства, поэтому она должна быть определяющей. Данную точку зрения поддерживаю многие в юридической литературе
26 апреля 2017 года Генеральный прокурор Юрий Чайка, выступая в Совете Федерации, раскритиковал работу следователей, указав на то, что за последние два с половиной года сотрудники Следственного комитета Российской Федерации, следственного департамента МВД и следственного управления ФСБ незаконно возбудили 6,7 тыс. уголовных дел, в рамках, расследования которых следствие заявляло ходатайство перед судом арестовать подозреваемых лиц. Однако, «никто перед ними (неправомерно арестованными) не извинился, никто не понес ответственности за это» [3].
Стоит отметить, что на сегодняшний день необходимо не только расширить полномочия прокурора в стадии предварительного расследования, но и наделить данного субъекта эффективными средствами надзора за предварительным следствием без какой-либо реструктуризации.
Выявляя и устраняя нарушения законодательства на предварительном следствии, в настоящее время прокурор практически лишен реальных и действенных мер прокурорского реагирования. Он не имеет права сам отменять незаконные и необоснованные постановления следователя, при серьезных нарушениях федерального закона не может возбудить уголовное дело, отстранить от ведения уголовного дела допустившего нарушения закона следователя, и т.д. – все эти вопросы он должен решать, обращаясь к руководителю следственного органа. Законодателю стоит внести поправки, которые не ставили бы полномочия прокурора в зависимость от формы предварительного расследования, а именно закрепить право прокурора разрешать отводы, которые заявлены следователю, а также закрепить право отстранять следователя от дальнейшего производства расследования, в случае нарушения последним требований УПК РФ или иного нормативно-правового акта при расследовании уголовного дела.
Список литературы
1. Амирбеков К.И. Следственный судья, следователь, дознаватель, прокурор в досудебном производстве современного уголовного процесса: статус и полномочия // Вестник Генеральной прокуратуры РФ. 2016. №4 (48).
2 Багмет А.М. Об устранении двоевластия в уголовном преследовании // Российская юстиция. 2013 №4
3 Ващенко В. Прокуратуре могут вернуть право возбуждать и прекращать уголовные дела // Власть и право. Режим доступа: URL : https://www.gazeta.ru/social/2017/11/20/10995746.shtml, дата обращения: 28.03.2018.
4 Климова Я.А. Трансформация полномочий прокурора на завершающих этапах досудебного производства: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Волгоград, 2017
5 Корнакова С.В., Чубыкин А.В. О полномочиях прокурора в стадии возбуждения уголовного дела в российском уголовном процессе // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 1(12).
6 Корнакова С.В., Чубыкин А.В. О совершенствовании уголовно-процессуальных отношений на стадии возбуждения уголовного дела // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2013.№ 3.
7 Лазарева В.А. Прокурор в уголовном процессе: учеб. пособие. М. «Юрайт», 2016.
8 Магомедов А.Ш. Согласие руководителя следственного органа на возбуждение следователем ходатайства перед судом: необходимость или препятствие // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики: в 2 ч. 2013. № 7
9 Шадрин В.С. Современные особенности реализации прокурором функции уголовного преследования в досудебном производстве // Криминалистъ. 2015. № 1
10 Щепилов О.О. Соотношение прокурорского надзора, судебного и ведомственного процессуального контроля по УПК РФ // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. № 10.
