Новости
09.05.2023
с Днём Победы!
07.03.2023
Поздравляем с Международным женским днем!
23.02.2023
Поздравляем с Днем защитника Отечества!
Оплата онлайн
При оплате онлайн будет
удержана комиссия 3,5-5,5%








Способ оплаты:

С банковской карты (3,5%)
Сбербанк онлайн (3,5%)
Со счета в Яндекс.Деньгах (5,5%)
Наличными через терминал (3,5%)

МЕТРИЧЕСКИЕ КНИГИ КАК ИСТОРИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК (НА ПРИМЕРЕ ЮЖНОУРАЛЬСКОГО ПРИХОДА КОНЦА XIX-НАЧАЛА XX ВВ.)

Авторы:
Город:
Санкт-Петербург
ВУЗ:
Дата:
10 октября 2015г.

Религиозная политика Российской империи общеизвестна: государственной религией было православие. Всеми преимуществами пользовалось православное население, и в паспорте указывалась не национальность, что считалось не таким важным фактором для определения социального статуса человека, а его социальное происхождение и вероисповедание. Рассматривая некоторые аспекты миссионерской деятельности Русской Православной церкви на территории Южного Урала в указанный период времени, важно помнить, что, несмотря на значительное число русского населения, коренной национальностью на этих землях были башкиры. Весьма красноречива русская пословица, приводимая В.И. Далем в его «Толковом словаре живого великорусского языка»:

«Не всяк Иван Иванович, а кому Бог даст!».

Как известно, территория Южного Урала простирается южнее течения р. Уфа и до р. Урал ниже г. Орска на востоке. Она включает такие города как Катав-Ивановск, Юрюзань, Усть-Катав, Белорецк, Сим и др.

По просьбе и с благословения протоиерея Петра (Назарова), настоятеля Введенской церкви села Тюлюк Златоустовской епархии, мы обратились к просмотру метрических книг, хранящихся в Государственном архиве Челябинской области. Предполагалось, что по сохранившимся метрическим записям удастся установить неизвестные имена священников и псаломщиков, совершавших в селе Тюлюк святые таинства в конце XIX – начале ХХ веков [7: 41-45].

Итак, местом нашего исследования стало село Тюлюк с непривычным для русского слуха названием, расположенное примерно в 60 км. от города Юрюзань и от ж/д станции Вязовая, в предгорьях Большого Иремеля, –   по другую сторону этой горной вершины находится Башкирия. В частности, изучая топонимику Южного Урала, краевед В.В. Поздеев приводит следующие данные: река Тюлюк, общей длиной 25 км, является правым притоком более мощной реки Юрюзань на 340 км от устья. «В источниках река и село именуются: Тилюк, Тюлек, Тюльнек. Просматривается североиранское слово тал, таль — гора; в ок-юк сохранился сакский вариант суффикса относительного прилагательного -ок, -ек, -ик; а название принадлежит сакам, последним обитателям на Урале иранского происхождения...» [5: 158]. Таким образом, В.В. Поздеев переводит название Тюлюк - как горное или гористое место, что соответствует действительности, так как вокруг села, кроме Иремеля, располагаются более низкие хребты: Бехты или Бехта, Зигальга, Березяк и Пильная гора.

Сохранились статистические данные, относящиеся еще к XVIII столетию, по всем поселениям, расположенным по сторонам почтового и этапного Сибирского тракта из города Златоуста в Уфу. Там описаны и деревни, находящиеся между городом Юрюзань и селом Тюлюк, включая последний.

Так, в 1738 году проходила перепись населения в ближайшей к городу Юрюзань деревне Первухе, и в ней отмечено, что деревня была основана при ключе, состояла из 30 дворов (125 мужчин и столько же женщин), основными видами деятельности были заготовка и продажа дров, жжение угля и добывание руды. В 1739 году прошла ревизия в следующей по тракту деревне: Месяды (или Иеседа), расположенной на берегах реки Большая Месяда. Было насчитано 32 двора (85 мужчин и 97 женщин), которые обслуживали водяную мельницу, заготавливали дрова, руду и уголь. В 1740 году описана деревня Петропавловская при реке Калагазе (кстати, из всех перечисленных населенных пунктов она единственная «ушла» с лица земли к началу 90-х гг. ХХ века — прим. авт.), на тот момент там насчитывалось 38 дворов (129 мужчин и 114 женщин). Жители, подобно месядинцам, работали на водяной мельнице, заготавливали дрова, уголь и руду. И, наконец, в самой глубине тракта размещалась деревня Тюлюк, ревизию которой чиновники провели в 1742 году. В соответствии с рассматриваемыми данными это было самое крупное поселение на тракте, — всего 81 двор: 240 мужчин и 258 женщин. На тот период времени в Тюлюке мололи зерно на двух водяных мельницах, заготавливали дрова и жгли уголь [9: 275].

Надо отметить, что численность деревни мало изменилась за последующие сто лет. Возможно, в конце XVIII века сказался приход Емельяна Пугачева в эти места, а затем русских войск, уничтоживших и казнивших его сторонников; сказались и войны XIX столетия: Отечественная и Кавказская. Как бы то ни было, но по ревизии 1850 года в Тюлюке проживало 268 мужчин и 271 женщина [9: 275], то есть за столетие прирост составил чуть более 8%, — 41 человек. Знаменательно, что несмотря на башкирское окружение, во всех указанных поселениях преобладало русское население. Учитывая то, что в паспортах Российской империи указывалась не национальность, а вероисповедание, можно сделать вывод о том, что большинство населения было православным.

Наиболее ранние метрические записи, обнаруженные в Государственном архиве Челябинской области, относятся, к сожалению, только к 1882 году. Известно, что метрики обычно велись в двух экземплярах. Один экземпляр, прошнурованный, скрепленный печатью и надлежащей подписью, выдавался из Консистории на один год, по истечении которого отсылался в нее обратно для хранения. Другой экземпляр хранился при церкви. Записи производились священником, или, по его поручению, кем-либо из причта, немедленно после совершения обязательной требы, с надлежащей тщательностью и безошибочно, под страхом взыскания за погрешность в записи. Всякие подчистки в метриках строго запрещались под страхом наказания; погрешности следовало выделять со всех сторон чертами и обязательно оговаривать в конце записи с засвидетельствованием оговорки подписями членов причта.

Как известно, в императорской России таинства крещения (а также присоединения к Православной Церкви), венчания и погребения умерших записывались в установленные книги, которые назывались метрическими. Ведение подобных записей было обязательным для всех приходских храмов еще со времени церковных реформ Петра Великого. Так, в 1702 году вышел Указ Петра I «О подаче в Патриарший духовный приказ приходским священникам недельных ведомостей о родившихся и умерших». С 1722 года на священников возлагалось ведение приходских книг: «Должны же отселе священницы иметь всяк у себя книги, которые обычне нарицаются метрики, то есть книги записные...», «с занесением в оные: исповедывающихся, раскольников, прибылых и убылых» [6: ст. 29]. В 1779 году Указ Синода «Об исправном содержании метрических книг во всех приходских церквах» обязывал приходы и Духовные консистории иметь и вести метрические книги, которые стали называть приходскими.

Впоследствии, в 1837 году, в царствование императора Николая I, для них была установлена единообразная форма. Приходские метрические книги велись вплоть до 1918-го, а в некоторых районах России и до 1921 года. Затем ведение метрических книг стало обязанностью отделов ЗАГС. В настоящее время приходские книги хранятся в основном в региональных государственных архивах, а в некоторых административных единицах — до сих пор ещѐ в органах ЗАГС.

Несомненно, что метрические записи имели весьма важное значение в церковной жизни, и еще большее — в гражданском быту дореволюционной России. Они являлись главным доказательством происхождения, возраста, событий крещения, брака и смерти внесенных в метрики лиц. Каждое лицо могло получить свидетельство о касающихся его и членов его семьи случаях рождения, брака или погребения или выписку из метрических книг от приходского архива или от Консистории. Метрические книги имели еще и важное значение для статистики. На их основании причтами составлялись для Консистории и для губернского статистического комитета ведомости о ежемесячном количестве рождающихся, присоединяющихся к православию, умерших (по всем возрастам) и о сочетавшихся браком. Эти статистические данные через Консисторию собирались в Святейшем Синоде.

Именно на священников была возложена обязанность составлять выписки из метрик о рождении лиц того возраста, который состоял на очереди для исполнения воинской повинности; эти выписки должны были ежегодно представляться непосредственно в надлежащие управления. Исполнение прихожанами христианского долга исповеди и причащения или пренебрежение этими таинствами вносилось священниками в особые ведомости, называемые «исповедальными росписями». Эти ведомости должны были представлять полный именной список всех православных семейств в приходе, со всеми именами, адресами и возрастом каждого лица [8: 260, 265]. В селах, где прихожане проживали постоянно, эти списки так и велись. Но в больших городах ситуация была совершенно иной, так как состав прихожан там постоянно менялся. На основании исповедных росписей составлялись статистические указания на число бывших и не бывших у исповеди и причащении, и, стало быть, — а религиозное состояние православного населения в данной местности в определенном году. Причты каждой церкви должны были вести клировые ведомости, то есть свои послужные списки, по установленной законом форме [4].

Никакого архива при деревенской тюлюкской церкви, где могли бы храниться метрические записи, естественно, не осталось. В начале 1930 года деревянный храм был разграблен и закрыт, затем использовался под различные нужды (например, как склад или диско-клуб). В областном архиве удалось обнаружить второй экземпляр церковных записей — это так называемая «Метрическая книга Уфимской Духовной консистории при Введенской церкви села Тюлюк Златоустовского уезда на 1882-1897 годы» [1]. Однако, некоторые части, посвященные первым 10 годам, утрачены. Учитывая то, что в селе долгое время не было своей церкви и требы совершались в часовне, все метрические записи хранились поэтому в соборной церкви города Юрюзань, откуда и присылались священники для необходимых треб в село Тюлюк и деревню Александровскую. В составе того же архивного дела хранятся «Метрические книги Христорождественской церкви Юрюзанского завода, Златоустовского уезда, Уфимской епархии за 1882, 1883-1892 годы родившимся крестьянам с. Тюлюка и дер. Александровки Златоустовского уезда». В соответствии с указанным документом, деревенских жителей в 1882 году «окормлял» священник Петр Соколов с помощью псаломщика Петра Боголюбовского.

Следующая запись указанного документа рассказывает о том, что в декабре 1892 таинства в селе Тюлюк стал совершать священник Яков Колокольцев, вместе с исполняющим должность псаломщика Николаем Быльским. Записи мая-июля 1893 года показывают, что в некоторых требах принимал так же участие псаломщик Петр Жилвицкий. В июле-августе того же лета таинства совершает другой священник — Максим Покровский, а с сентября вновь упоминается имя Якова Колокольцева. Судя по тому, что Максим Покровский бывал в селе Тюлюк только изредка, как например, в уже указанные два летних месяца и в феврале 1894 года (с 6 по 29 февраля), несомненно, напрашивается вывод о том, что духовником и священником упомянутого села и деревни Александровская (18 км от главного села), был на тот период Яков Колокольцев.

С конца ноября 1894 года и вплоть до августа 1897 года новым назначенным священником становится Аристарх Виноградов [11: 428], совместно с исполняющим должность псаломщика Борисом Герасимовым. Любопытно, что 23 апреля 1893 года епископ Уфимский и Мензелинский Дионисий написал представление Святейшему Правительствующему Синоду за № 1818 об открытии «из деревень Тюлюка и Александровки, Юрюзанского прихода, Златоустовского уезда особого прихода с причтом из Священника и псаломщика и с назначением сему причту жалования от казны...» [10: 419]. Поэтому, если до этого прошения в селе Тюлюк и деревне Александровке не было собственного духовного наставника, а только по возможности приезжали по очереди священники церкви Рождества Христова Юрюзанского завода (кроме сезона распутицы: осень-весна, когда тракт становился непроезжим), то с 1893 года ситуация кардинально изменилась. Во-первых; стали начислять казенное жалование притчу, а во-вторых;  было принято решение расширить тюлюкскую часовню, чтобы затем перестроить ее в церковь. Освящение нового храма произошло 15 декабря 1896 года [7: 44-45]. После указанных событий место священнослужителя при Введенской церкви стало доходным и желанным.

О значительной конкуренции говорит тот факт, что после открытия Введенской церкви, уже через полгода смещен священник Аристарх Виноградов, отслуживший почти три года и много сделавший для быстрого и успешного строительства нового храма. Вместо него временно назначен отец Иоанн Воецкий, о требах которого сохранились записи на август 1897 года. В конце сентября его сменяет священник Симеон Репин (он же составляет итоговые записи за октябрь месяц, — прим. авт.), который служит вместе с упоминавшимся исполняющим должность псаломщика Борисом Герасимовым. Что касается Б. Герасимова, то надо отметить последнюю запись в «Метрической книге Уфимской Духовной консистории...»: «Копия заверена уездным Благочинным (подпись). Священником Симеоном Репиным Введенской церкви (подпись). Дьякон Борис Герасимов (подпись)». Итак, по прошествии примерно трех лет Герасимов был посвящен в дьяконы.

Продолжаются указанные записи в «Метрической книге Уфимской Духовной консистории при Введенской церкви с. Тюлюка Златоустовского уезда 1898-1902 гг.» [2]. Очень странно, что рядом с именем священника С. Репина вновь упоминается «и.д. псаломщика Борис Герасимов», начиная с июля 1900 года, он — псаломщик, и только с 1 марта 1901 года — диакон. Записи метрической книги за 1899-1900 годы проверил член консистории протоиерей Николай Соколов, скорее всего родственник священника Петра Соколова, служившего в Тюлюке в 1882 году.

По записям книг очевидно, что именно Симеон Репин наиболее длительно наставляет тюлюкский приход и совершает требы: с осени 1897 по май 1903 года — «Метрическая книга...1903-1905 гг.» [3]. Последняя запись приходится на 15 мая о крещении С. Репиным младенца Александра. Родители: «записной рядовой Петр Иларионов Трусов и законная жена его Параскева Павлова» (интересно, что потомки Трусовых, как и Назаровых, до сих пор проживают в деревне Тюлюк).

Тот же источник указывает временно заведующего Тюлюкским приходом священника Всеволода Лебедева, который упоминается первый раз под записью о крещении 26 мая 1903 года, вместе с диаконом Б. Герасимовым. А в июне месяце он становится временно заведующим приходом Успенской церкви села Меседа. Итак, начиная с июля 1903 года и до конца 1905 года, метрические записи свидетельствует только назначенный священник — Конон Добрынин.

Известно, что с начала XIX века на один приход должна была вестись одна общая большая метрическая книга. Однако, с 1840-х — 1850-х годов каждый вид регистрации: рождение, брак, смерть, велся в отдельной книге. Судя по просмотренным актам, в Тюлюке сохранялась традиция, в соответствии с которой записи велись хронологически в единой книге, а не в отдельных трех. Метрическая книга делились на три части: первая — о родившихся, вторая, — о бракосочетавшихся и третья, — об умерших. В них вписывались, в отдельных графах, - в первой части: имена крещенных, время их рождения и крещения, родители и восприемники. Примером подобной записи может служить запись, сделанная 27 июня 1893 года: крестили младенца «Давита», родившегося 18 июня, родители: «дер. Тюлюка крестьянин Михаил Павлович Назаров законная жена Акилина Гордеевна православные. Священник Яков Колокольцев, псаломщик Петр Жилвицкий. Воспреемники в заводе Юрюзани крестьянин Ульян Осипов и крестьянка жена дер. Александровка Устинья Павловна Назарова» [1]. В каждой части в особой графе обязательно указывались имена священника и дьякона, совершивших таинства. В конце каждого месяца, а тем более года священник же и подводил определенные итоги по всем графам. Так например, в примечании к Ведомости за 1903 год, Конон Добрынин записал: «Из общего числа родившихся ( 92 младенца: 51 к 41): 4 младенца мужского пола и 4 женского — незаконнорожденные». В процентном соотношении число незаконнорожденных составляет чуть больше 7% к общему количеству, что необычно для глухой консервативной уральской деревни и является определенным показателем «терпимости нравов».

Во второй части указывалось время совершения брака, вступившие в брак, их возраст, семейное положение (бобыль или вдовец; девица или вдова), а также поручители жениха и невесты. В качестве примера процитируем запись от 3 октября 1904 года: таинство венчания совершал один священник Конон Добрынин, «Жених — 30 лет 1-й брак дер. Александровки крестьянин Захарий Ефремов Колушов православного вероисповедания. Невеста —22 года села Верх-Катавского Уфимского уезда крестьянка Параскева Евфимиева Киселева православного вероисповедания» [3].

В третьей части: назывались умершие, их возраст, время смерти и погребения, причина смерти, место погребения. В качестве последнего указывалось деревенское кладбище села Тюлюк, существующее до сих пор, где совершались все панихиды. Причинами смертей среди деревенских жителей называются: «младенческая горячка (на 1903 — 6 детей), слабость (на 1903 — 20 детей) оспа (на 1903 — 1 чел.), скарлатина (на 1903 — 1 чел.), воспаление мозга, дряхлость, слабость, коклюш, брюшной тиф, скоропостижно и т.д.». В конце каждого месяца цифры суммировались: так, в мае 1905 года священник К. Добрынин записал, что в селе родились 3 мальчика и 3 девочки, всего 6 человек; скончались 2 мужчин и 1 женщина, всего 3 человека. Обязательно подводился и годовой итог по количеству смертей. В метрической ведомости за 1903 год, тот же Конон Добрынин отметил цифру 49 человек (20 муж. и 29 жен.) умерших, в основном, это младенцы до года всего 28 душ (22 к 6) и дети до 5 лет всего 11 душ (3 к 8). Таким образом, всего за год на селе скончалось 39 детей, что составляет почти 80% детской смертности (!).

В целом, можно сказать, что погрешности и неточности в рассматриваемых документах, несомненно, существовали. Например, при вышеописанном учете смертей, статистика не получала сведений о выкидышах, мертворожденных младенцах, – словом, тех, кого не могли окрестить, не учитывали и тех детей, которых до их скоропостижной смерти не успели крестить родители, и, наконец, не было записей о самоубийцах, которых по закону не отпевали и хоронили только за оградой кладбища. Однако, все перечисленное не умаляет значения метрических записей в жизни как отдельного человека, так и его семьи и всего российского общества.

Насколько важным документом являлись метрические книги, говорит факт  регулярных проверок правильности записей. Так, 15 января 1904 года зафиксирован итог работы очередной комиссии: «проверяли жалоб нет свидетельствуем временно исполняющий должность Благочинного Священник Алексей Соколов и Член Благочиннического Совета Священник Михаил Петропавловский. Духовный Следователь Священник Дмитрий Виноградов (орфография сохранена — прим. авт)» [3]. Как свидетельство сословного устройства российского общества того времени, следует отметить несомненное существование священнических династий: Петр Соколов — Николай Соколов — Алексей Соколов; Аристарх Виноградов — Дмитрий Виноградов.

Конечно, создание подобных православных приходов, как Южноуральские упомянутые приходы дальних деревень (Тюлюка, Месяды, Александровки, Петропавловки), строительство новых храмов, совершение таинств и ведение метрических записей было составной частью программы мессионерской деятельности Русской Православной церкви и на территории Южного Урала, и на всех землях Российской империи. Несомненно, что метрические книги являются ценнейшим историческим источником, с помощью которого можно прикоснуться к прошлому, узнать имена ушедших православных священников и дьяконов, имена и фамилии некоторых местных жителей, вспомнить маленькие события маленькой провинциальной деревни великой Российской империи. Возможно в них, как в капле воды, сосредоточился и отразился весь размеренный крестьянский быт других бесчисленных российских сел и деревень, составлявших основу русского государства конца XIX – начала ХХ века.

 

Список литературы

1.      Государственный архив Челябинской области. Фонд № И-226. Опись № 7. Дело № 24.

2.      Гос. архив Чел. обл. Фонд № И-226. Опись № 7. Дело № 50.

3.      Гос. архив Чел. обл. Фонд № И-226. Опись № 7. Дело № 62.

4.      Певцов В.Г. Лекции по церковному праву. Отдел III. Общее богослужение и священнодействия. СПб. Типо- литография Санкт-Петербургской одиночной тюрьмы. 1914. ―Православие и современность. Электронная библиотека» //www.lib.eparhia-saratov.ru. Дата просмотра сайта — 2 мая 2014 г.

5.      Поздеев В.В. Южноуральская топонимика. Историко-краеведческий словарь. Челябинск: ЧГАКИ. 2008. — 192 с.

6.      Прибавление о правилах причта церковного и чина монашеского (прибавление к Духовному регламенту) по изд.: Полное собр. законов Российской империи. Собр.I. Спб. 1830. Т. VI. № 4022. О пресвитерах, диаконах и прочих причетниках.

7.      См. о селе Тюлюк: Воронова-Оренбургская С.О. Некоторые аспекты культурного взаимодействия столицы и провинции в курсе «История Отечества» //Гуманистические основы высшего аграрного образования: история и современные тенденции. Сб. науч. ст., под общей ред. проф. М.А. Арефьева. Санкт-Петербург. 2009. - 151 с.

8.      Устав Духовных Консисторий с дополнениями и изъяснениями Святейшего Синода и Правительствующего Сената/Сост. М.И. Палибин. СПб. 1912.

9.      Уфимская  губерния.  Список  населенных  мест  по сведениям  1870 года. Санкт-Петербург.  1877. Изд-е Центрального Статистического комитета МВД. Обр. ред. В. Зверинским.

10.   Уфимские Епархиальные Ведомости. 1894. № 11.

11.   Уфим. Епарх. Вед. 1897. №10.