05 сентября 2016г.
Исландская литература с давних пор привлекает внимание русского читателя. В России уже в XVIII в. были известны такие памятники древней исландской письменности как «Старшая Эдда», «Младшая Эдда», поэзия скальдов и исландские саги. В 1785 г. в Санкт-Петербурге появился в переводе с французского двухтомный труд швейцарского ученого Поля-Анри Малле под названием «Введение в историю Датскую» [3]. В тот период Исландия входила в состав Дании, и в первом томе был раздел «О морских походах древних датчан. Открытие Исландии, Гренландии и неизвестной страны, называемой Винланд». Книга произвела сильнейшее впечатление на читателей. Поэт Федор Глинка в начале XIX в. в военном дневнике «Письма русского офицера» писал: «Все сии доводы о наших самоучках должны служить неоспоримым доказательством чужеземным умствователям, что и в Гиперборейской стране и в России могут родиться изобретательные умы и процветать дарования. Не только науки, но и музы не разбирают климатов. Нужен ли к сему пример какого-нибудь иностранного автора? – Вот он: Малле повествует, что многие норвежцы, не стерпя ига рабства в правление одного из древних своих королей, ушли на остров Исландию. Там-то, на самом краю Северного моря – насадили они древо свободы, которое через долгое время зелено в благоустроенной их республике. Все лучшие историки и поэты Севера родились в Исландии: свобода и музы водворяли счастие на льдистых берегах ее. Поэзия рассыпала там цветы свои, и лиры скальдов воспевали героев, славу и любовь! Следовательно, и там, где иногда замерзает ртуть, страсти и воображение никогда не остывают» [2, c. 116-117].
В первой половине XIX в. знакомство с Исландией в России стало расширяться. О древнеисландской литературе, в частности мифологии, писали уже не только иностранные, как раньше, но и русские авторы. Так, И. Брыков опубликовал большую статью «История Одина, победителя, законодателя, наконец, бога древних скандинавов» [1]. И. Лобойко написал статью «Взгляд на древнюю словесность скандинавского Севера» [5]. С. Руссов посвятил вопросу о связях Скандинавии с древней Русью целую книгу [6].
Исландские саги всегда привлекали внимание русского читателя. Во второй том книги П.-А. Малле «Введение в историю Датскую» вошли переводы наиболее известных произведений древнеисландской литературы, в частности стихотворные фрагменты из исландских саг различного характера [4]. Стихи из саг позже многократно переводили известные русские поэты, например, К. Батюшков и Н. Языков.
Если сначала переводы древнеисландских памятников на русский осуществлялись с других языков: французского, немецкого или латинского, то в XIX в. появились русские люди, владевшие исландским языком. Наиболее известным из них был протоиерей Стефан Сабинин, который не только опубликовал перевод «Саги Олава, сына Тригвиева, короля норвежского» (1840), но и первую в истории русскую грамматику исландского языка [7]. Вышли также русские переводы «Эймундовой саги» (1834 – О. Сенковского), саг о Фритьофе Смелом (1874 – Я. Грота), о Финнбоги Сильном (1885 – Ф. Батюшкова), об Эйрике Красном (1890 – С. Сыромятникова), о Вёльзунгах, о Гуннлауге-Змеином Языке, об Одде-Стреле (1894 - О. Петерсона), ряда саг в сборнике« Древнесеверные саги и песни скальдов в переводах русских писателей» (1903 – под ред. А. Чудинова). Эти переводы в изложениях и сокращениях печатались во многих хрестоматиях и пособиях для учащихся.
Среди жанров древнеисландской литературы привлекающим наибольшее внимание и самым ярким является жанр саги. Вообще говоря, древнеисландское слово saga «сага» означает «сказанное, рассказанное» и, конечно, в древности употреблялось в значении «устный рассказ». Есть свидетельство того, как на одной исландской свадьбе того времени собравшимся рассказывалась сага. Но после появления письменности это слово стало обозначать также и «записанный рассказ», а затем закрепилось в значении «письменное повествование» о достойных внимания событиях в прошлом.
Ученые знают несколько видов древнеисландских саг. Наиболее оригинальной и самой интересной для читателей и в наши дни, и в старину является группа саг, которая объединяется названием «родовые саги», поскольку в большинстве случаев они рассказывают об истории людей, принадлежавших к одному роду. Другое название «саги об исландцах», так как их героями всегда являются люди, жившие в Исландии, т.е. исландцы. Название не совсем логичное, потому что и в других сагах говорится об исландцах, а в этих рассказывается, конечно, и о пребывании исландцев в других странах, иногда достаточно долгом. Именно эти последние саги имеются в виду, когда говорят без уточнения «исландские саги».
В родовых сагах речь идет о событиях, происходивших в Исландии в один и тот же период, приблизительно с 930 по 1030 г. Историки называют это столетие в истории страны – «век саг». Во всех сагах в совокупности упоминается около 7000 реально существовавших исландцев, живших тогда. А это означает, что названы практически все люди, кто хоть как-то проявил себя. Галерея персонажей, или литературных героев, поскольку это литература, по охвату такова, что равной ей нет нигде в мировой литературе.
Между временем, которое отражается в родовых сагах («время в памятнике»), т.е. X-XI веками, и временем, когда они впервые были записаны («время памятника»), т.е. XIII веком – прошло ни много, ни мало два столетия. А это значит, что двести с лишним лет люди рассказывали по памяти обо всем, что происходило в жизни того или иного рода со всеми мельчайшими деталями. Как и почему начали рассказывать саги, а потом перестали (о более позднем периоде, о XI-XII веках, вообще ничего нет), как и почему еще позже стали записывать рассказываемые ранее саги, четких свидетельств не существует. Самые древние из дошедших до наших дней рукописей относятся только к XIV в., т.е. написаны, или скорее переписаны с более древних рукописей, еще столетие спустя.
Дотошность рассказчиков саг поражает сейчас воображение читателей. Если речь идет о каком-то человеке, который, с точки зрения современного читателя, является главным действующим лицом, то говорится не только о нем, но и о его предках в пятом колене, знакомстве прадедов и прабабушек и обстоятельствах жизни братьев и сестер, приводятся генеалогические сведения обо всех его друзьях и врагах. Говорится о внешних условиях жизни, кораблях, домах, растениях, животных, поездках на местный тинг (суд) или же на всеисландский альтинг (первый в мире парламент и верховный суд) для обсуждения законов и разрешения судебных споров и т.д. Перед глазами встает увлекательнейшая картина жизни не только отдельного человека, но и всего исландского общества той поры, из которой можно узнать все, включая становление законодательной и судебной системы, взаимоотношения с другими странами и прочее.
При этом самым ярким событием для рассказчиков и, уж конечно, слушателей всегда является распря между участниками описываемых событий. Периоды спокойной жизни человека или рода не упоминаются вовсе. «Все было спокойно», говорится в таким случаях, и только. Поэтому напряженность повествования в сагах превосходит любые полные драматических событий произведения более позднего времени во много раз. Возникновение распри описывается со всеми мельчайшими подробностями. Далее следуют ее нарастание, еще более энергичное развитие, кульминация, некоторый спад, новая кульминация, характеризуются параллельные драматические истории и так до конца. Количество кровавых битв, боевых сцен и поединков между героями в борьбе за победу справедливости необычайно велико.
Длительное время самая оживленная научная дискуссия велась по вопросу, что представляют из себя саги: это история или литература? Другими словами, все, что там написано, это - правда и, значит, надо верить каждому слову, поскольку в сагах встречается упоминание об исторических событиях, известных из других источников? Или же это заведомый вымысел, так как ряд событий, о которых в них говорится как о фактах, по тем или иным причинам невозможен в принципе? Ответ на этот вопрос дал М.И. Стеблин-Каменский: в то время, когда создавались саги, вообще не существовало современного разделения на историческую правду и художественную правду, и выбирать между двумя возможными ответами бессмысленно. Он ввел понятие «синкретической правды».
С этим же связан и вопрос, кто был автором саг. Были попытки установить авторство каждой саги. Но дело в том, что только если человек считает написанное вымыслом, он может восприниматься как автор. Между тем, устные рассказчики саг, а затем люди, записывавшие саги, всегда только передавали
услышанное раньше, причем старались сделать это как можно точнее. Поэтому и они сами не могли считать себя авторами, а, значит, саги – не авторские произведения.
Список литературы
1. Брыков И. История Одина, победителя, законодателя, наконец, бога древних скандинавов // Соревнователь просвещения и благотворения. СПб., 1819. Ч. 8. № 11. С. 57-79; № 12. С. 57-71.
2. Глинка Ф. Письма русского офицера о Польше, австрийских владениях, Пруссии и Франции с подробным описанием похода россиян против французов в 1805 и 1806, также Отечественной и заграничной войны с 1812 по 1815 год. М., 1815. Ч. 2. С.116-117.
3. Малле П.-А. Введение в историю датскую, в котором рассуждается о вере, законах, нравах и обыкновениях древних датчан. Ч. 1. СПб., 1785.
4. Малле П.-А. Введение в историю датскую. Ч. 2, содержащая в себе достопамятные иконословия и стихотворения древних народов. СПб., 1785.
5. Лобойко И. Взгляд на древнюю словесность скандинавского Севера // Сын отечества. СПб., 1821. Т. 68. № 13. С. 245-263; № 14. С. 293-304.
6. Руссов С. О сагах в отношении к русской истории, или вообще о Древней Руси. СПб., 1824.
7. Сабинин С. Грамматика исландского языка, составленная протоиереем Придворной российской православной церкви. СПб., 1849.
