02 февраля 2016г.
Одной из приоритетных задач социальной политики многих государств мира, в том числе и России, является улучшение демографической ситуации в стране, повышение уровня рождаемости. К сожалению, на сегодняшний день не для всех супружеских пар мечта о рождении ребенка традиционным способом воплощается в реальность. В связи с этим наибольшую актуальность в современных реалиях приобретают вспомогательные репродуктивные технологии, в том числе суррогатное материнство.
Вопрос о допустимости использования данного способа репродукции человека в разных государствах решается по-разному. Так, в некоторых странах Западной Европы (Германия, Норвегия, Австрия, Италия, Швейцария и др.) под влиянием Римской католической церкви, запрещающей любое вмешательство в процесс рождения ребенка, институт суррогатного материнства не получил своего развития. В иных государствах, таких как США, Казахстан, Польша, Украина, ЮАР, Финляндия, использование услуг суррогатной матери легализовано и довольно распространено. В отдельных странах мира суррогатное материнство допустимо, но с определенными ограничениями: возможна оплата только текущих расходов, связанных с оказанием медицинской помощи суррогатной матери (Великобритания), устанавливается запрет рекламирования данной услуги (Нидерланды), допускается возможность выступать в роли суррогатной матери только родственницам генетической матери (Дания, Венгрия) [5].
Такие неоднозначные подходы в правовом регулировании суррогатного материнства объясняются тем, что рассматриваемый институт является относительно новым, развивающимся явлением, что в свою очередь порождает определенные проблемы, связанные, например, с определением правового статуса суррогатной матери в отношении рожденного ею ребенка, неоднозначное решение вопроса о допустимости отказа от передачи суррогатной матерью ребенка генетическим родителям и многие другие. Сложность разрешения указанных проблем очевидна, поскольку не всегда ответы на поставленные вопросы четко указаны в национальном законодательстве государств. Однако решение указанных проблем еще более усложняется, когда суррогатная мать и генетические родители являются гражданами разных государств.
Коллизии при использовании программы суррогатного материнства возникают при решении вопроса о том, кто признается настоящей матерью ребенка. Так, мировой практике известны случаи, когда суд отказался зарегистрировать в качестве матери генетическую мать новорожденного, а признал таковой суррогатную мать. Для иллюстрации приведенного положения приведем следующий пример: в 2003 году телеведущая А. Мукаи- гражданка Японии прибегла к помощи суррогатной матери - гражданки США, в результате проведенной процедуры на свет появились двое мальчиков-близнецов. Впоследствии гражданка Японии столкнулась с проблемой регистрации ее в качестве матери мальчиков. Верховный суд Японии отказал в регистрации, обосновывая свою позицию тем, что по японскому законодательству матерью признается женщина, родившая ребенка [2]. Однако, в законодательстве США матерью признается женщина, из генетического материала которой был зачат ребенок.
По-иному данный вопрос решается в Финляндии. Согласно Закону «Об установлении отцовства» в данном государстве при определении матери ребенка действует принцип биологического родства, согласно которому матерью признается та женщина, чей биологический материал использовался для зачатия ребенка, независимо от того, что вынашивала и рожала ребенка не она. Аналогичный подход содержится в ст. 52 Кодекса Республики Беларусь «О браке и семье» (далее - КоБС Республики Беларусь), где законодателем четко указывается: «Матерью ребенка, рожденного суррогатной матерью, признается женщина, заключившая с суррогатной матерью договор суррогатного материнства» [3].
В Семейном Кодексе Российской Федерации (далее - СК РФ) законодателем предусмотрен альтернативный вариант решения рассматриваемой проблемы. Согласно ст. 51 СК РФ в качестве родителей ребенка регистрируются лица, давшие письменное согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, если на это не имеет возражений суррогатная мать [7]. Данная формулировка представляется наиболее предпочтительной, поскольку позволяет упростить разрешение коллизий между правопорядками разных государств, предоставляя возможность разрешения вопроса об установлении «истинной» матери участникам правоотношения (достаточно согласия суррогатной матери), а не судебным органам.
Зачастую в процессе вынашивания ребенка суррогатная мать относится к нему, как к родному, и настолько к нему привыкает, что после рождения ребенка у нее пропадает всякое желание с ним расставаться. В связи с этим, еще одним актуальным вопросом рассматриваемой темы является допустимость оставления генетически неродного ребенка суррогатной матерью себе. Так, одни страны считают в этой ситуации менее защищенными с правовой точки зрения генетических родителей новорожденного и в связи с этим закрепляют за ними преимущественное право на оставление ребенка [6]. Иллюстрацией этого являются положения Кодекса Республики Казахстан «О браке (супружестве) и семье», согласно ст. 59 данного нормативно-правового акта право на оставление ребенка остается у супругов-заказчиков, поскольку именно они признаются родителями новорожденного. Возможность передачи ребенка суррогатной матери предусмотрена только в случаях, если сами супруги-заказчики откажутся от ребенка, либо в случаи их смерти [4]. Аналогичный подход закреплен закреплён в ст. 52 КоБС Республики Беларусь [3].
Российский законодатель установил иные правила в решении рассматриваемого вопроса. В вышеупомянутой ст. 51 СК РФ, стоит обратить внимание, что законодатель посчитал менее защищенной при возникновении спора о том, с кем должен остаться ребенок, суррогатную мать и закрепил за ней преимущественное право на оставление ребенка [7]. Данное право сформулировано таким образом, что для передачи ребенка генетическим родителям, независимо от содержания заключенного между сторонами договора, необходимо согласие суррогатной матери, следовательно, при его отсутствии новорожденный остается с женщиной, его родившей. Согласие суррогатной матери, должно быть выражено в письменной форме и удостоверено руководителем медицинского учреждения, в котором была произведена имплантация эмбриона. Супругам в таком случае должна быть выдана справка этого медицинского учреждения обычного образца о рождении у них ребенка, которая затем представляется в органы загса для регистрации рождения ребенка. В том случае, если женщина, родившая ребенка (суррогатная мать), отказывается дать свое согласие на запись других лиц в качестве родителей ребенка и хочет оставить ребенка у себя, она на основании справки медицинского учреждения, в котором произошли роды, сама регистрирует в органах загса рождение ребенка и записывается в книге записей рождений как мать этого ребенка [1].
Думается, что в решении рассматриваемого вопроса позиция российского законодателя в некоторой степени вступает в противоречие с принципом свободы договора. В практике российских судов данные отношения рассматривают как «договор об оказании услуг суррогатного материнства» и как для любого гражданско-правового договора к нему принимаются положения о том, что все условия такого договора должны быть согласованы сторонами обоюдно. В СК РФ вопрос разрешения спора о ребенке ставится в зависимость от воли лишь одной стороны.
В заключение отметим, что мы считаем наиболее предпочтительной позицию тех стран, которые закрепляют преимущественное право на передачу ребенка его генетическим родителям. Это будет способствовать реализации концепции суррогатного материнства как соглашения об указании услуг, предметом которого является рождение ребенка для конкретных лиц (заказчиков), которые должны иметь приоритетное право на передачу им ребенка, поскольку именно их генетический материал используется для зачатия ребенка.
Список литературы
1. Антокольская М.В., Королев Ю.А. Комментарий к Семейному Кодексу РФ / отв. ред. Кузнецова М.И.- М.: Издательство БЕК. 1996. C. 54
2. Байбороша Н.С. Сущность института суррогатного материнства// Журнал международного права и международных отношений. 2008 . № 3. С. 15
3. Кодекс Республики Беларусь «О браке и семье» от 9.07.1999 № 278-3 (ред. от 12.12.2013)// URL: http://www.pravo.by/world_of_law/text.asp?rn=hk9900278 (дата обращения26.09.2015)
4. Кодекс Республики Казахстан «О браке (супружестве) и семье» от 26.12. 2011 № 518-IV (в ред. 19.05.2015)// URL: http://online.zakon.kz/ (дата обращения 26.09.2015)
5. Малиновская Е.Г. Правовое регулирование суррогатного материнства в Российской Федерации и в Республике Беларусь // Семейное и жилищное право. 2007. N 2. С. 29.
6. Мирсаев Х.С. Проблемы взаимоотношений родителей и детей в международном частном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. Наук/Мирсаев Х.С. - Душанбе, 2014.- 191 с.
7. Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 N 223-ФЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. 27 января1996.
