Новости
09.05.2023
с Днём Победы!
07.03.2023
Поздравляем с Международным женским днем!
23.02.2023
Поздравляем с Днем защитника Отечества!
Оплата онлайн
При оплате онлайн будет
удержана комиссия 3,5-5,5%








Способ оплаты:

С банковской карты (3,5%)
Сбербанк онлайн (3,5%)
Со счета в Яндекс.Деньгах (5,5%)
Наличными через терминал (3,5%)

ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ВИДОВ МОШЕННИЧЕСТВА: НЕОБХОДИМОСТЬ ИЛИ ИЗБЫТОК ЗАКОНОТВОРЧЕСТВА?

Авторы:
Город:
Хабаровск
ВУЗ:
Дата:
01 февраля 2016г.

   Идея дифференциации уголовной ответственности за мошенничество в российском уголовном законодательстве не является новой. Различные предложения, касающиеся тех или иных ее аспектов, высказывались А.В. Филипповым, С.В. Прометовым, В.П. Трухиным и другими авторами [9, 6, 8]. Практическое же воплощение указанная идея получила в федеральном законе № 207 от 29.11.2012 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации», который дополнил УК РФ шестью новыми составами, предусматривающими ответственность за различные виды мошенничества.

   В пояснительной записке к законопроекту отмечается, что необходимость подобной дифференциации обусловлена, прежде всего, разнородностью сфер общественных отношений, в которых совершается мошенничество, и несовершенством ст. 159 УК РФ, которая «не в полной мере учитывает особенности тех или иных экономических отношений, а также не позволяет обеспечить на должном уровне защиту интересов граждан, пострадавших от мошеннических действий» [4].

   По мнению авторов законопроекта, указанные изменения будут способствовать снижению числа ошибок и злоупотреблений во время возбуждения уголовных дел о мошенничестве, повышению качества работы по выявлению и расследованию преступлений, правильной квалификации содеянного, более четкому отграничению уголовно наказуемых деяний от гражданско-правовых отношений.

   Вместе с тем анализируемые новеллы законодательства вызвали в научной среде оживленную дискуссию, сопровождающуюся острой критикой целесообразности и эффективности введения новых составов, основными претензиями которой являются размытость критериев дифференциации, недостаточная разработанность законодательной конструкции составов преступлений, предусмотренных ст.ст. 159.1 – 159.6, низкая степень их пенализации, создающая определенные преференции для мошенников.

   В этой связи напрашивается вопрос: действительно ли необходимо многообразие норм об ответственности за мошенничество в УК РФ, или же ст. 159 в нынешнем ее виде полностью справляется со своими задачами? Попробуем разобраться в данной проблеме.

   Отчасти ответ дает инициатор законопроекта о дифференциации – Верховный суд РФ, который, обосновывая ее необходимость, отмечает, что «действующая редакция статьи 159 УК РФ охватывает все случаи хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием» [4].

   Однако необходимо, прежде всего, уяснить саму сущность процесса дифференциации уголовной ответственности.

   Наиболее полным представляется определение дифференциации, данное Т.А. Лесниевски-Костаревой, которая рассматривает указанный процесс как градацию, разделение, расслоение уголовной ответственности в уголовном законе, в результате которого законодателем устанавливаются различные уголовно-правовые последствия в зависимости от типовой степени общественной опасности преступления и типовой степени общественной опасности личности виновного [3].

   Таким образом, процесс дифференциации уголовной ответственности непосредственно связан с пенализацией (депенализацией) преступлений, и осуществляется с учетом существенных различий признаков объективной и субъективной сторон составов преступлений, а также типовой характеристики субъекта преступления.

   В этой связи следует сделать небольшую оговорку. Изначально законопроект о дифференциации уголовной ответственности не предусматривал каких-либо различий в части наказания за специальные виды мошенничества [5]. В таком случае, ни о какой дифференциации уголовной ответственности в принципе не может идти речи. При таких обстоятельствах мы скорее наблюдаем дифференциацию видов мошенничества.

   Однако в ходе рассмотрения указанного законопроекта законодатель все-таки решил провести градацию наказания, породив, тем самым, шесть привилегированных составов мошенничества.

   Ю. В. Голик и А. И. Коробеев справедливо задаются вопросом причинной обусловленности выбора именно тех сфер экономических отношений, которые указаны в ст.ст. 159.1 – 159.6 УК РФ, в качестве требующих особой уголовно-правовой защиты. «Что  касается значимости  выбранных для охраны  в рассматриваемой ситуации объектов, – размышляют авторы, – то она весьма сомнительна, и защита таких объектов таким способом практически не отвечает ни нуждам общества, ни интересам государства» [2].

   Об избыточности дополнения УК РФ новыми составами, предусматривающими ответственность за мошенничество, говорит также А. В. Шеслер [10].

   С указанными авторами можно согласиться, при этом добавив, что новые нормы о мошенничестве носят казуистичный характер, являют собой стремление законодателя предусмотреть в законе частные варианты одного и того же деяния, что на фоне позитивной тенденции унификации уголовного законодательства безусловно означает регресс в области уголовно-правовой борьбы с мошенничеством.

   В этой связи видится показательным высказывание А.В. Архипова, рассуждающего о необходимости выделения специальной нормы о мошенничестве при получении выплат: вряд ли возможно было бы признать в данном случае обоснованным выделение специального состава из общей нормы, предусматривающей уголовную ответственность за мошенничество, только лишь по признаку предмета преступления или способа его совершения. Ведь в случае признания такого решения обоснованным невозможно будет найти объяснение тому, почему нельзя выделить в отдельную норму, например, мошенничество, совершенное посредством только активного обмана, или мошенническое хищение мебели (одежды, продуктов питания и т.п.) [1].

   Введение специальных составов мошенничества на практике порождает проблемы квалификации, связанные с конкуренцией их с «общей» нормой. Например, в случае, когда заемщик совершает хищение принадлежащих банку или иной кредитной организации денежных средств посредством умолчания о своем намерении не возвращать кредит, и при этом предоставленные им документы, необходимые для получения кредита, не содержат ложных и (или) недостоверных сведений, его действия не могут быть квалифицированы по ст. 159.1 УК РФ. В данном случае отсутствует такой обязательный признак объективной стороны указанного состава преступления как способ совершения противоправных действий. Таким образом, виновное лицо будет нести ответственность по ст. 159 УК РФ, по которой ему уже может быть назначено наказание в виде лишения свободы. Однако достаточно при совершении мошенничества использовать заведомо ложные или недостоверные сведения и ответственность существенно смягчается. Ситуация получается абсурдная: законодатель закрепляя в диспозиции статьи способ, объективно повышающий степень общественной опасности преступления, по сути признает его смягчающим обстоятельством. Непонятно также решение законодателя наделить привилегированным статусом представителей бизнес сообщества, то есть лиц, совершающих мошенничество в сфере предпринимательской деятельности. Представляется, что правовой статус индивидуального предпринимателя, члена органа управления коммерческой организацией предоставляет мошеннику дополнительные возможности, способствующие совершению мошенничества, в связи с чем, можно говорить об использовании такими лицами своего служебного положения. Данное обстоятельство должно обусловливать лишь усиление уголовной ответственности. Здесь же следует обратить внимание на то, что в ст. 159.4 УК РФ отсутствует такой квалифицирующий признак, как совершение мошенничества группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, в связи с чем существенно снижается  эффективность борьбы с организованными формами мошенничества. В свете изложенного видится вполне оправданным признание Конституционным судом РФ последней нормы несоответствующей Конституции РФ.

   В целом следует отметить, что задачи, поставленные инициатором законопроекта о дифференциации уголовной ответственности за мошенничество, не достигнуты. Низкая пенализация и увеличение в некоторых статьях крупного и особо крупного размеров мошенничества не позволяют в полной мере обеспечить защиту интересов граждан, пострадавших от мошеннических действий и влекут нарушение важнейшего руководящего начала уголовного законодательства – принципа справедливости. Вместе с тем, многообразие специальных видов мошенничества, по большей части искусственно выделенных из «материнского» состава, на практике лишь увеличит количество ошибок в квалификации и создаст почву для необоснованного расширения границ усмотрения правоприменителя, трансформирующегося в существенное занижение общественной опасности традиционных форм мошенничества.

   Дифференциация уголовной ответственности является одним из приоритетных направлений современной уголовной политики и, в сущности, направлена на установление соответствия между типовой степенью общественной опасности преступления, а также личности преступника и объемом мер уголовно-правового воздействия за его совершение.

   Как обоснованно отмечает А.В. Архипов выделение специального состава должно производиться с целью дифференциации уголовной ответственности, иначе законодатель, признавая наличие повышенной общественной опасности деяния, выделяя его в специальную норму, никак на это не реагирует с точки зрения пенализации [1].

   Думается, что разница в степени общественной опасности общего и специальных видов мошенничества минимальна, или даже вовсе отсутствует, и фактически происходит не более чем деление общего на части. Сказанное позволяет сделать вывод о том, что в существующем виде дифференциация уголовной ответственности за мошенничество не имеет никакого смысла.

Список литературы

1.     Архипов А.В. К вопросу о необходимости специальной нормы, предусматривающей уголовную ответственность за мошенничество при получении выплат // Вестник Томского государственного университета. 2013. № 377. С. 95–98.

2.     Голик Ю., Коробеев А. Прошлогодние трансформации уголовного закона: реплика // Уголовное право. 2013.№2. С. 16-17.

3.     Лесниевски-Костарева Т.А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. — 2-е изд., перераб и доп. — М., 2000. 400 С.

4.     Пояснительная записка к проекту федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и иные законодательные акты Российской Федерации» // Автоматизированная система обеспечения законодательной деятельности [Интернет-портал]. http://asozd2.duma.gov.ru// (дата обращения 22.10.2015).

5.     Проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и иные законодательные акты Российской Федерации» // Автоматизированная система обеспечения законодательной деятельности [Интернет-портал]. http://asozd2.duma.gov.ru// (дата обращения 22.10.2015).

6.     Прометов С.В. Ответственность за посягательства в сфере страхования: законодательство, юридический анализ, квалификация, причины и меры предупреждения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук // Федеральный правовой портал Юридическая Россия [Интернет-портал]. http://www.law.edu.ru// (дата обращения: 23.10.2015).

7.     Пряхина Н.И., Щепельков В.Ф. Ответственность за мошенничество в сфере предпринимательской деятельности: социально-правовая обоснованность, правоприменение, перспективы в свете решения Конституционного суда РФ // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2015. Т. 9. № 2. C. 277–289.

8.     Трухин В.П. Уголовно-правовая характеристика мошенничества в кредитно-банковской сфере: автореф. дис. ... канд. юрид. наук // Федеральный правовой портал Юридическая Россия [Интернет-портал]. http://www.law.edu.ru// (дата обращения: 23.10.2015).

9.     Филиппов А. В. Уголовная ответственность за мошенничество в сфере страхования автотранспортных средств: автореф. дис. ... канд. юрид. наук // Федеральный правовой портал Юридическая Россия [Интернет- портал]. http://www.law.edu.ru// (дата обращения: 23.10.2015).

10. Шеслер А. Мошенничество: проблемы реализации законодательных новелл // Уголовное право. 2013. №2. С. 67-71.