02 февраля 2016г.
Конституция Российской Федерации, принятая на референдуме 12 декабря 1993 г., своим появлением ознаменовала утверждение в нашей стране демократических устоев, переход к основам правового государства и появлению и укреплению уже существующих иных принципов организации государства, основанных на идеях конституционализма.
По происшествии 20 лет действия Конституции, хотя и не совсем в первозданном виде: так, за период 2008-2014 гг. были приняты 4 поправки; можно говорить о результатах ее воздействия на жизнь государства и общества. Так как направления воздействия Конституции на все стороны общественной жизни разнообразны, в этой связи представляет интерес изучение влияния Конституции на разрешение и устранение юридических коллизий, неизбежно появляющихся в связи с увеличением количества отраслей права, их дифференциации, а также появлением качественно новых общественных отношений, требующих правового регулирования.
Вопрос о понятии коллизий правовых норм ставился и решался в научной литературе, однако единого мнения пока нет. Определяя понятие, одни авторы обращают внимание на несогласованность, противоположность юридических норм, задачей которых является урегулировать одно и тоже фактическое отношение. Так, Н.Г. Александров понимал коллизию как «несколько норм, расходящихся по содержанию» [1]. Схожа с названной и позиция М.Д. Шаргородского, который писал о коллизии, как о «двух несогласованных между собой нормах права» [2]. Другие ученые при характеристике коллизий в праве делают акцент на противоречивости норм права. Так, С.С. Алексеев указывает, что «между отдельными нормативными актами могут возникать противоречия, «столкновения». Такие противоречия и называются коллизиями» [3]. Как видно, сходство первой и второй точек зрения состоит в том, что существо коллизии норм усматривается в характере решений, предлагаемых конфликтующими нормами по одному и тому же вопросу. Отдельные авторы не связывают понятие коллизии с содержанием претендующих на реализацию норм права и определяют ее как столкновение, конфликт норм (законов) или правовых систем, либо как ситуацию, возникающую «перед органами государства, которые должны разрешить вопрос, связанный с возможным применением одного из нескольких законодательств» [4]. Следует отметить, что о коллизиях в этом смысле так принято говорить именно в международном частном праве.
На основе дальнейшего анализа научной литературы можно прийти к выводу о том, что юридическая коллизия рассматривается в широком и узком смыслах [5]. В широком смысле под коллизией понимается противоречие между существующим правовым порядком и намерениями, действиями по его изменению [6]. Но стоит отметить, что такое понимание коллизии в праве серьезно ограничивает определение сущностных характеристик коллизий, поскольку под понятие юридической коллизии в данном случае попадают и другие правовые явления, например, юридические конфликты. Узкое же понимание коллизий позволяет определить сущность коллизии как правового явления, и что наиболее важно – отделить ее от смежных явлений, таких как: неопределенности, пробелы в праве, правовые споры и конфликты. Фактически в узком понимании юридическая коллизия рассматривается как коллизия норм права.
Конституция занимает ведущее положение в системе источников отрасли конституционного права и других отраслей российского права. Конституция РФ оказывает влияние на содержание источников конституционного права и других отраслей, которые призваны конкретизировать и развивать ее нормы. Рассматривая Конституцию в правовом смысле, то есть как нормативный правовой акт, обладающий особыми свойствами, ее можно принимать за основу разрешения коллизий норм права.
Принятие Конституции Российской Федерации свидетельствует о том, что она стала средством разрешения назревшего конституционного кризиса, или, по меткому выражению профессора Н.В. Витрука, результатом «Конституционной революции» [7]. Вместе с тем в Конституции РФ 1993 г. заложен и определенный механизм разрешения неизбежно возникающих коллизий в праве.
Механизм разрешения юридических коллизий, заложенный в действующей Конституции Российской Федерации, состоит из нескольких институтов, которые также можно разделить на две группы: общие и специальные институты [8]. К общим институтам разрешения юридических коллизий относятся: толкование конституции, судебный конституционный контроль, конституционность и конституционный порядок, конституционную ответственность, а также те конституционные принципы, которые содержатся в главе «Основы конституционного строя».
К специальным институтам разрешения юридических коллизий относятся: применение мер конституционной ответственности, элементы системы сдержек и противовесов, а также коллизионные нормы Конституции Российской Федерации.
Одним из наиболее значимых элементов механизма разрешения коллизий в праве является толкование Конституции Российской Федерации и связанное с ним конституционно-правовое толкование законов Российской Федерации, которые осуществляется Конституционным Судом Российской Федерации. Так, официальное толкование Конституции уполномочен давать только Конституционный Суд Российской Федерации, что прямо указано в ч. 4 ст. 125 Конституции РФ. Конституционный суд РФ также осуществляет и казуальное толкование Конституции РФ при разрешении иных дел, например, при рассмотрении дел о нормоконтроле по жалобам граждан. Следует обратить внимание на сложившуюся практику выявления конституционно-правового смысла законов, которые осуществляется конституционным судом при рассмотрении дел о нормоконтроле. Подобная практика была официально признана федеральным конституционным законом «О Конституционном Суде РФ» только сравнительно недавно, поправками, внесенными в ст. 79 в 2010 г., когда в данную статью было добавлено положение о том, что позиция Конституционного Суда РФ, относительно того, соответствует ли Конституции смысл нормативного правового акта, или отдельного положения такого акта, придаваемый им правоприменительной практикой, выраженная в постановлении Конституционного Суда, в том числе в постановлении по делу о проверке по жалобе на нарушение конституционных прав и свобод граждан конституционности закона, примененного в конкретном деле, или о проверке по запросу суда конституционности закона, подлежащего применению в конкретном деле, подлежит учету правоприменительными органами. В таком контексте под выявлением конституционно-правового смысла проверяемого закона, решений и действий органов публичной власти следует понимать конституционное истолкование, т.е. казуальное истолкование Конституции РФ. При этом следует понимать, что такая интерпретация Конституционным Судом РФ становится обязательной для законодателей, судов и правоприменителей.
Толкование Конституции позволяет приспосабливать нормы Конституции к изменяющимся условиям, при этом не меняя текста самой конституции. Однако такое толкование таит в себе опасность отдаления от реального смысла норм Конституции, который закладывался при ее принятии. Как отмечается в литературе, Конституционный Суд РФ в своей практике использует практику расширительного толкования законов во взаимосвязи с законодательными актами. Примеров этому очень много, так, даже в отношении самого ФКЗ о Конституционном Суде – расширение субъектов права обращаться с жалобами в Конституционный Суд, о чем говорится в ч. 4 ст. 125 и ст.96 ФКЗ, объектов конституционного контроля по жалобам граждан.
В последние годы в Конституционном Суде все сильнее укрепляется тенденция при рассмотрении дел и казуальном толковании Конституции РФ де-факто формулировать новый права и свободы, принципы, которые прямо не закреплены в Конституции РФ [9]. Примером может служить постановление Конституционного Суда от 18 июля 2013 г. №19-П, в котором он указал, что конституционно значимой целью является защита жизни, здоровья и нравственности несовершеннолетних. Эта конституционная цель, которая не имеет прямого обозначения в Конституции, в дальнейшем использовалась Конституционным Судом и при оценке конституционности законов по другим делам, рассмотренных в Постановлениях от 23.09.2014 №24-П и от 31.01.2014 №1-П.
В русле подобного расширительного толкования Конституции Конституционный Суд способен разрешать многие коллизии между правовыми нормами. Такой подход может разрешить коллизии между нормами Конституции РФ и положениями Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в истолковании Европейским судом по правам человека. Однако абсолютизировать возможности подобного разрешения коллизий не стоит, так как в некоторых случаях подобное расширительное толкование может быть доведено до абсурда. Так, особенно сложным для практического воплощения является предложение Европейского суда по правам человека, выраженное в Постановление ЕСПЧ от 04.07.2013 по делу «Анчугов и Гладков против Российской Федерации», жалоба №11157/04, 15162/05 [12]. Заявители жаловались на то, что лишение их избирательных прав на том основании, что они являлись осужденными заключенными, нарушало их право на участие в голосовании, а именно ст. 20 Конвенции и ст. 3 Протокола №1 к Конвенции. В процессе рассмотрения Европейский Суд пришел к выводу, что имело место нарушение требований ст. 3 Протокола №1 к Конвенции. Впоследствии ЕСПЧ указал в п. 111 Постановления, что возможны различные подходы для разрешения вопроса о праве осужденных заключенных на участие в голосовании. Например, истолкования Конституции России в соответствии с Конвенцией таким образом, который позволит координировать их действия и избежать конфликта между ними. Представляется весьма сомнительным, что Конституционный Суд сможет тем или иным образом истолковать Конституцию так, что фактически противопоставит буквальный смысл конституционного запрета и своего конституционного истолкования. Считаю бесспорным, что есть необходимые предпосылки для толкования различных положений Конституции. Так, даже право на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, закрепленное ст. 27 Конституции, нуждается в особом внимании. Такое право, в некоторых регионах страны, в первую очередь на Юге России, где мощные миграционные потоки оказывают серьезное давление на социально-культурную инфраструктуру, приводят к дополнительным бюджетным расходам, создают условия для обострения национальных отношений, должно быть адаптировано к окружающим условиям. Реализация конституционного права переселенцев на свободный выбор места жительства зачастую нарушает конституционные права проживающих на этой территории, в частности права на труд, жилище, охрану здоровья и медицинскую помощь, образование, благоприятную окружающую среду и в конечном счете право на жизнь. По этой причине в ряде субъектов РФ складывается острое социальное противоречие между конституционными правами переселенцев и конституционными правами жителей этих регионов.
Расширительное толкование российскими учеными оценивается неоднозначно. Некоторые относятся положительно к расширению Конституционным Судом смысла законов во взаимосвязи с Конституцией РФ, а другие, наоборот, говорят о порочности такой практики [10]. Но многие обращают внимание на опасность такого подхода [11].
Эффективным средством разрешения коллизий является судебный конституционный контроль, под которым можно понимать деятельность специально уполномоченных органов государства по проверке нормативных правовых актов и устранению неконституционных норм, а также действий и решений органов публичной власти. Кроме того, Конституционный Суд и конституционные (уставные) суды в России наделены специальными полномочиями, позволяющими разрешать споры между органами государственной власти, а также между органами государственной власти и органами местного самоуправления, что также способствует разрешению противоречий между участниками правоотношений.
Специальными институтами разрешения юридических коллизий, содержащимися в Конституции России, являются: применение мер конституционной ответственности (отрешение Президента Российской Федерации от должности, отставка Правительства РФ, досрочное прекращение полномочий судей, роспуск законодательного (представительного) органа субъектов РФ и т.д.), элементы системы сдержек и противовесов, а также коллизионные нормы Конституции Российской Федерации, которые устанавливают порядок разрешения коллизий между нормами права.
Таким образом, Конституция РФ устанавливает эффективный механизм разрешения юридических коллизий. Некоторые элементы этого механизма являются эффективными, действенными средствами обеспечения верховенства Конституции и стабильности развития общества и государства, однако некоторые, такие как расширительное толкование Конституции, содержат в себе опасность и нуждаются в серьезном и обоснованном реформировании.
Список литературы
1. Основы теории государства и права / под ред. Н.Г. Александрова. М., 1960. С. 336.
2. Общая теория государства и права / под ред. Д. А. Керимова. Л., 1961. С. 113-114.
3. Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. 2. С. 137.
4. Перетерский И.С., Крылов С. Б. Международное частное право. М., 1959. С. 43.
5. Матузов Н.И. Коллизии в праве: причины, виды и способы разрешения // Правоведение. 2000. №5. С. 225- 244.
6. Тихомиров Ю.А. Коллизионное право: учебное и научно-практическое пособие. М.: Юринформцентр, 2001.
7. Витрук Н.В. Верность Конституции. М.: РАП, 2008. С. 13.
8. Бондарь Н.С. Конституция, конституционный контроль и социальные противоречия современного общества // Журнал российского права. 2003. №11.
9. Кряжков В.А. Российская модель конституционной жалобы // Конституционное и муниципальное право. 2012. №5. С. 65-71.
10. Садиков О.Н. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам гражданского права // Журнал российского права. 2013. №12. С. 20-32.
11. Развитие Конституции России и Основного Закона ФРГ (симпозиум юридического факультета Потсдамского университета и Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина) // Lexrussica. 2013. №12. С. 1388-1396.
12. Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014. №2.
13. Шустров Д.Г. Государство и конституция // Конституционное и муниципальное право. 2012. №2. С. 8-17.
14. Хабриева Т.Я. Этапы и основные направления конституционализации современного российского законодательства // Журнал конституционного правосудия. 2013. №6.
