19 марта 2016г.
Любая система складывается как таковая на едином основании, которое является конституирующим ее признаком. Помимо него, система обладает целым набором свойств, присущих как собственно самой системе, так и элементам, ее составляющим: единство, целостность, достаточность, сбалансированность, функциональность и др. /Кубрякова, Мельников 1972, Карпов 1992/. Изменения в системе могут быть вызваны как внутрисистемными факторами, так и воздействием извне. Все это свойственно и языковой системе, которая в своем развитии и изменении отношений между отдельными ее элементами стремится сохранить присущие ей свойства.
Предметом настоящей статьи является история развития плавных сонантов /r/ и /l / c древнеанглийского периода до настоящего времени.
В древнеанглийский период звуковая консонантная система английского языка была представлена шумными и сонорными фонемами. Последние включают носовые сонанты и плавные.
Фонологический статус плавной фонемы /r/ был в древний и средний периоды вполне устойчив: она являлась членом оппозиции плавных сонантов ( /r/ - /l/ ), обладала самой широкой дистрибуцией: rest ‘ложе, кровать‘, rōd ‘крест‘ – начало слова; beran ‘носить, рожать‘, norþweard ‘северный‘ – середина слова; feor(r) ‘далеко, давно‘, nicor ‘морское чудовище‘ – конец слова. Кроме того, этот сонант мог образовывать и фонотактические структуры: br- ‘bread’ хлеб, kr- ‘crēōpan’ ползать, dr- ‘drēōgan’ работать, делать; fr- ‘fremede’ чужой, gr- ‘grapian’ трогать, pr- ‘prūt’ гордый, надменный, tr- ‘tredan’ шагать, ðr- ‘ðrēt’ нить, пряжа – бифонемные кластеры и spr- ‘sprecan’ говорить, str- ‘streng’ веревка, канат – трехфонемные кластеры. Все это - и дистрибуция, и функциональная нагрузка – указывает на прочное положение фонемы в консонантной системе английского языка.
Однако внутри любой системы, как правило, существует ‘слабое звено‘, которое может вызывать и обычно вызывает изменения в системе. В древнеанглийском, например, таким слабым звеном являлись палатализованные смычные согласные, которые в подсистеме шумных были представлены лишь оппозицией среднеязычный – заднеязычный ( /k/-/k’/, /g/-/g’/ ), тогда как губные /p/, /b/ и постдентальные /t/, /d/ не имели соответствующих коррелятов. На рубеже древнего и среднего периодов система избавляется от палатализованныхъ смычных (они ассибилируются). Получается, что система как бы выдавливает невыгодный ей признак, поскольку он представлен только в одной паре смычных и не охватывает всю подсистему в целом.
Иную природу, как представляется, имеет ослабление в системе позиций плавных сонантов. Так, фонема /r/, имевшая достаточно прочное положение в древнеанглийском и в среднеанглийском, в ранненовоанглийский период вокализуется в позиции после гласного: far [fa:], for [fɔ:], her [hǝ:]. Этот процесс был прежде всего характерен для носителей Лондонского диалекта, т. е. для юго-востока страны, а затем стал распространяться на другие территории. Ранненовоанглийский период – это время становления литературной нормы языка, базой для которого послужил язык города Лондона. Складывающийся языковой стандарт, включавший вокализацию /r/, был зафиксирован в трудах орфоэпистов, грамматистов, лексикографов и стал распространяться по стране. Вокализация /r/, в отличие от утраты палатализованных смычных, объясняется, скорее всего, не давлением системы, а индивидуальными свойствами фонемы. Дело в том, что эта фонема могла реализоваться как ретрофлексная по артикуляции, что было характерно для юго-востока, так и как увулярная – на севере (Нортумберленд, север Дарема). Ретрофлексная реализация, судя по всему, не имела жестко закрепленного места артикуляции и поэтому легко взаимодействовала с предшествовавшими гласными, развивая вокалический пазвук и сливаясь с последними. Результаты такого развития и были закреплены в языковом стандарте. Увулярная же артикуляция не привела к вокализации сонанта и представлена в современных диалектах на севере в виде ‘нортумбрийской картавости‘ – [ʁ] / Påhlsson 1972 /. При этом можно отметить и случаи влияния сонанта на предшествующий гласный: birds – [bɔʁǝdz], [bɔʁ:dz], worms – [wɔʁ:mz], [ wǝʁǝmz], где предшествующий гласный перетягивается из переднего ряда в задний /Orton, Dieth 1962-1971/.
Вокализация /r/ в позиции после гласного ослабила позиции фонемы /r/ путем ограничения ее дистрибуции. Эта ситуация усугубилась, с одной стороны, встречавшимися случаями слияния бифонемных сочетаний /tr-/, /dr-/ и их сибилянтной реализацией /tʃ/, /dʒ/ (особенно в детской речи, где true и chew квалифицировались как омофоны), а с другой, сильной огубленной артикуляцией: dwiver (орфографически зафиксировано уже в XVIII веке), а в 30-х годах XX века огубленность произнесения плавного сонанта вообще стала весьма модной. Фонема /r/ сдавала свои позиции в структуре слова, но она сохранилась в начале слова перед гласной – red, read, road, root. В безэрных (r-less) диалектах появляются связующее (linking r), которое могло быть мотивировано этимологически и орфографически, и интрузивное r (intrusive r), не имевшее этимологических оснований для появления. Однако сходство звуковых контекстов – стык слов, где первое заканчивалось, а второе начиналось на гласный – позволило плавный сонант использовать в новой функции – делимитативной. Можно проиллюстрировать это следующими примерами: far away [fa: r ǝwei], before eight [bifɔ: r eit] –связующее r; Asia and Africa [eiʃǝ r ǝnd æfrikǝ], law and order [lɔ: r ǝnd ɔ:dǝ] – интрузивное r.
Сужение области использования /r/ в различительной функции дает возможность квалифицировать ее как фонему периферийного статуса /Vachek 1976/. Более того, ряд ученых предрекал ее уход из системы фонем английского языка. Однако этому воспрепятствовала складывающаяся языковая норма и факторы цивилизации, выразившиеся в распространении образования, развитии общей культуры, в доступности средств массовой информации.
Использование плавного сонанта /r/ в новой, делимитативной функции, видимо, следует рассматривать как реализацию языком принципа экономии /Гусарова 2010/.
Итак, жизнь фонемы /r/ в системе английских согласных проходила довольно долго (древний и средний периоды) без особых изменений; в ранненовоанглийском артикуляторные особенности одного из аллофонов способствовали его вокализации, что повлекло за собой ослабление различительной функции фонемы в целом и появление возможности использования ее в новой фонологической функции.
Аналогичным образом развивается и латеральный плавный сонант /l/. В ранненовоанглийский период происходит вокализация фонемы - half [ha:f], talk [tɔ:k] -, обусловленная, видимо, артикуляторными особенностями темного аллофона фонемы, но происходит она несколько позднее, чем вокализация /r/, и не распространяется на все сходные контексты, если судить по тому, как это представлено в языковой норме. В диалектах же, не скованных установленными орфоэпическими правилами нормы, этот процесс проходит интенсивнее и более всеобъемлюще. Например: fill [fio], field [fiod], fall [fou], people [piipo], children [tʃiodrǝn]. В диалекте кокни такой ряд слов, как fault – fought – fort, являются омофонами, а различие между musical и music- hall (с учетом того, что для кокни характерен h-dropping ) состоит в распределении ударения и границы слогов или слов: [mjuʉziko:] – [mjuʉzikˏo:] / Wells 1984/. Безусловно, такой произносительный тип стилистически маркирует речь носителя языка, относя его к сниженному регистру, характерному для социальной группы, находящейся на более низкой ступени общества.
Однако в истории Англии и, соответственно, английского языка существуют моменты, когда экстралингвистические факторы воздействуют на звуковую систему языка. Так, в XIX веке было модно произносить латеральный сонант с подчеркнуто огубленной артикуляцией – fellows [faywowz], что, видимо, мотивировано общей тенденцией в жизни высшего общества – ‘игрой‘ в демократизацию. Австралийские ученые проанализировали выступления королевы Елизаветы II с рождественской речью за период 1950 – 1980 годы и отметили явные сдвиги Queen’s English в сторону юго-восточного варианта английского языка (Estuary English), включающего и вокализацию /l/ / Rosewarne 1994, Hawkes 2000 /. Вполне возможно, что речь королевы отражает произносительные привычки ее подданных.
В функционировании в языке латерального сонанта можно, кроме вокализации, отметить и другие черты, сходные с ‘жизнью‘ фонемы /r/ , а именно, возможность переноса /l/ из конечной позиции одного слова в начальную следующего, открывающегося гласным: Will Winkle stall on the corner [ wio ʹwinko ʹsto: lonðǝ ↓kounǝ], to Bill Haley [tsu bi ↑læili ] /Wright 1981/ (ср. связующее и интрузивное r ).Так же, как и в случае с фонемой /r/, ограниченность дистрибуции /l/ отчасти ослабляет смыслоразличительную функцию фонемы и позволяет использовать ее в новой для нее функции – делимитативной.
Совокупность лингвистических и экстралингвистических факторов развития латерального сонанта открывает возможности для действия гиперкоррекции. Так, некогда существовавший топоним Bristow меняется на Bristol и продолжает жить в таком виде; слова, заканчивающиеся на [ǝ], получают конечный l (banana > bananal, ideas >ideals). Существует шутка, иллюстрирующая ситуацию с гиперкоррекцией /l/: Bristol is the only city in Britain …where a father had three lovely daughters, Idle, Evil and Normal, where a local girl learning to dance was heard to say, ‘I can rumble but I can’t tangle’ /Wells 1984 /.
Итак, в истории звуковой системы английского языка плавные сонанты /r/ и /l/ проходят сходный путь развития, представленный (1) вокализацией фонем в определенных позициях, повлекшей за собой ослабление их смыслоразличительной функции, и (2) развитием делимитативной функции, открывшей возможности для гиперкоррекции. Причины такого развития плавных сонантов обусловлены как лингвистическими факторами: индивидуальные особенности фонем, давление системы, так и экстралингвистическими: мода, престижность, уровень цивилизации, способствовавший сохранению этих фонем в системе языка.
Список литературы
1. Гусарова Н.В. Реорганизация структурных элементов в истории английского языка.// Англистика XXI века. СПб., 2010, с. 90-93.
2. Карпов В.А. Язык как система. Минск, 1992.
3. Кубрякова Е.С., Мельников Г. П. О понятиях языковой системы и структуры языка.// Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М., 1972, с. 8-83.
4. Hawkes N. The Times, December 2000:7.
5. Orton H., Dieth E. Survey of English Dialects. Leeds, 1962-1971.
6. Påhlsson C. The Northumbrian Burr. Lund, 1972.
7. Rosewarne D. Estuary English: Tomorrow’s RP? //English Today 40, v.10, January 1994.
8. Vachek J. On the Integration of the Peripheral Elements into the System of Language. // J. Vachek. Selected Writings in English and General Linguistics. Prague, 1976.
9. Wells J.C. Accents of English, v.2, CUP, 1984.
10. Wright P. Cockney Dialect and Slang. L. 1981.
