20 марта 2016г.
В основу изучения особенностей формирования и функционирования социальных сетей в условиях информационного общества положен постулат сетевой теории о том, что способ коммуникации в значительной степени определяет как количественные, так и качественные характеристики социальных сетей.
Важно отметить, что еще в 60-х годах прошлого столетия, когда только начала складываться теория информационного общества, одним из первых рассуждать о радикальных цивилизационных и культурных сдвигах, обусловленных изменением в средствах коммуникации, начал канадский ученый Маршал Маклюэн в своих книгах «Галактика Гутенберга» (1962 г.) и «Понимание медиа» (1964 г.). Описывая новую коммуникационную, а впоследствии и культурную ситуации, Маклюэн отмечает, что благодаря телевидению мир стал большой деревней, а значительная часть передач возрождает сельские сплетни. [6, с. 45] Сегодня термин «глобальная деревня» главным образом используется как метафора, характеризующая Всемирную паутину. В Интернете физическое расстояние между собеседниками не играет существенной роли для общения, стираются не только пространство и время, но происходит сближение культур, мировоззрений, традиций и ценностей. Как утверждает, ссылаясь на Маклюэна, Ирина Архангельская: «Эта форма коммуникации формирует новую социологическую структуру в пределах существующего контекста культуры». [1, c. 54]
В своей книге «Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования» (1973 г.) американский социолог Даниэль Белл впервые представил теорию постиндустриального общества. А в конце ХХ века он сделал прогноз о том, что в следующем столетии решающее значение для экономической и социальной жизни, для способов производства знания, а также для характера трудовой деятельности человека приобретет становление нового уклада, основанного на телекоммуникациях. Знание предстает как центр, вокруг которого формируется пространство новой структуры. Иерархическая структура общества трансформируется в сетевую, где каждый индивид имеет возможность вмешиваться в процессы управления. [2, с. 54]
Научная концепция другого американского социолога Элвина Тоффлера, которую он обосновал в работе «Третья волна» (1980 г.) [7], базируется на идее волн-типов общества, которые сменяют друг друга. В постиндустриальном обществе, заключает Тоффлер, информация может заменить огромное количество материальных ресурсов и становится основным материалом для индивидов, которые свободно объединяются в ассоциации. Он показывает, что в условиях информационного общества меняются и формы социальной организации. Так, на смену нуклеарной семье приходят разные формы семьи. Меняется характер бизнес- корпораций - они приобретают целевой характер. При этом необходимо акцентировать внимание на том, что, по мнению ученого, в постиндустриальном обществе разделение труда будет носить сетевой характер: работники будущего смогут принимать и отправлять информацию, не выходя из дома, привлекая к работе родственников, в том числе и детей. Таким образом, каждое домохозяйство станет важным сетевым узлом в организации трудовых отношений. В отличие от Маклюэна, Тоффлер считает, что в условиях информационного общества «массовую человека» эры «массового потребления» заменит индивидуализм отдельной личности, которая способна по своему усмотрению конструировать социальные сети своего общения. Он показывает, что на смену массовому образованию - идет индивидуальное, в том числе домашнее, обучения; на смену массовому искусству приходит дестандартизованое и демассифицированное; так же в инфосфере вместо традиционных средств массовой информации приобретают распространение демассифицированные медиа, в которых стирается грань между производителем и потребителем. По Тоффлеру, информационная сфера станет играть определяющую роль в характере коммуникации между людьми; она будет определять систему норм и ценностей. Отметим, что именно вокруг этих общих норм и ценностей в условиях высокого уровня развития современных ИКТ формируется множество рамок соотнесения между коммуникаторами, которые таким образом конструируют многочисленные коммуникационные поля, которые в конечном счете образуют глобальную коммуникационную сеть.
Известный американский социолог Мануэль Кастельс в своей книге «Информационная эпоха» (1996 г.) подчеркивает, что он именует социальную структуру информационного века сетевым обществом потому, что оно создано сетями производства, власти и опыта, которые образуют культуру виртуальности в глобальных потоках, пересекающих время и пространство. Интернет и его производные являются коммуникационным каркасом повседневной жизни все большего числа индивидов, их работы, личного времени, основой их информирования, развлечения, предоставления и пользования государственными услугами, технологическим каркасом функционирования политики и религии. [4, с. 354] Комментируя новые идеи Кастельса, изложенные в предисловии к третьему изданию книги (2009 г.), акцентирует внимание на мысли автора о том, что в XXI веке индивиды построили собственные системы массовой самокомуникации, используя продукты Интернета и мобильной связи [3, с. 217]. Наблюдения Кастельса показывают, что горизонтальные сети коммуникации, сформировавшиеся вокруг индивидуальных инициатив, интересов и желаний, мультимодальны и включают в себя множество видов коннекта. Электронные социальные сети становятся повседневным обязательным элементом жизни сотен миллионов людей. Сетевые сообщества распространяются не только как виртуальная реальность, но и как явление, интегрированное в повседневную реальную жизнь и изменило многие сферы жизнедеятельности людей. Все общества информационной эпохи действительно пронизаны - с разной интенсивностью - повсеместной логикой сетевого общества. чья динамика постепенно абсорбируют и подчиняют предыдущие социальные формы. Можем отметить, что введение в научный оборот и аргументация понятие «сетевое общество» стало выдающейся вехой в теории социальных сетей.
Характеризуя особенности формирования социальных сетей в условиях информационного общества, мы хотели бы акцентировать внимание на том, что коммуникация была связующим звеном в процессе формирования и функционирования социальных сетей и в условиях традиционного, и в условиях индустриального, и в условиях постиндустриального, или информационного, общества. С точки зрения теории социальных систем немецкого социолога Никласа Лумана коммуникация выступает единственной подлинно социальной операцией. Коммуникация в представлении Лумана является элементарной операцией, отвечающей за образование общества [5, с. 254-255]. Отличие заключается в том, что развитие ИКТ многократно ускорило этот процесс, увеличило его вариативность, расширило пространственные границы.
Вариативность, дифференциация и индивидуализация коммуникативных звеньев, в результате развития Интернета и особенно веб-сетей превращают общество из ткани, сотканной из множества нитей взаимодействия (сравнение Г. Зиммеля), в глобальное многоцветное лоскутное одеяло. Кроме того, современные социальные сети, построенные в Интернет-среде, обладают гораздо большим конструктивным потенциалом, которой соответствует динамике информационных потоков. Поэтому такая их функция, например, как накопление и реализация социального капитала, на которую указывали Дж. Коулмен, Р. Бурт и М. Грановеттер, становится многократно эффективнее. Развитие ИКТ также открыло новые возможности для увеличения атрактивности коммуникации как смыслообразущего фактора человеческого бытия, определило направленность и мотивированность деятельности и конкретных поступков, на что указывал Н. Луман. Это обусловило значительный подъем и аксиологического статуса социальных сетей в современном обществе. Таким образом, в условиях информационного общества создается новая коммуникационная социальная система – сетевое общество.
Список литературы
1. Архангельская И.Б. Маршалл Маклюэн: Путь к теории медиа. / Ирина Архангельская. — LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011. — 384 с.
2. Белл Д., Иноземцев В. Эпоха разобщенности. / Д. Белл, В. Иноземцев. — М.: Центр исследований постиндустриального общества, 2007. – 348 с.
3. Боброва Л. А. Мануэль Кастельс: влияние сетевого общества на характер социальных коммуникаций / Лидия А. Бобова. // Вестник МГИМО – университета. Серия: Социология. Официальное Интернет издание. - № 3. – 2014. - С. 213 – 220 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.vestnik.mgimo.ru/sites/default/files/pdf/28sociologiya_bobova.pdf
4. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Мануэль Кастельс. / Пер. с англ. под науч. ред. О.И. Шкаратана. — М.: ГУ ВШЭ, 2000. — 608 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://rcokoit.ru/dld/blog/kastelsinfoep.pdf
5. Луман Н. Социальные системы. Очерк общей теории / Никлас Луман. / Пер. с нем. И. Д. Газиева; под ред. Н.А. Головина. — СПб.: Наука, 2007. — 648 c. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://yanko.lib.ru/books/sociology/luman-soc+sist_ocherk-2007-1984-a.htm#_Toc194172407
6. Маклюэн М. Галактика Гутенберга. Становление человека печатающего. / Маршалл Маклюэн — 2-е изд. — М.: Академический Проект, Гаудеамус, 2013. — 496 с.
7. Тоффлер Э. Третья волна.
/ Элвин Тоффлер — М.: АСТ, 2010. — 784 с.
